Обыкновенное чудо

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Х о з я и н.

Х о з я й к а.

М е д в е д ь.

К о р о л ь.

П р и н ц е с с а.

М и н и с т р — а д м и н и с т р а т о р.

П е р в ы й  м и н и с т р.

П р и д в о р н а я  д а м а.

О р и н т и я.

А м а н д а.

Т р а к т и р щ и к.

О х о т н и к.

У ч е н и к  о х о т н и к а.

П а л а ч.

ПРОЛОГ

Перед занавесом появляется человек, который говорит зрителям негромко и задумчиво:

— «Обыкновенное чудо» — какое странное название! Если чудо — значит, необыкновенное! А если обыкновенное — следовательно, не чудо.

Разгадка в том, что у нас — речь пойдет о любви. Юноша и девушка влюбляются друг в друга — что обыкновенно. Ссорятся — что тоже не редкость. Едва не умирают от любви. И наконец сила их чувства доходит до такой высоты, что начинает творить настоящие чудеса, — что и удивительно и обыкновенно.

О любви можно и говорить, и петь песни, а мы расскажем о ней сказку.

В сказке очень удобно укладываются рядом обыкновенное и чудесное и легко понимаются, если смотреть на сказку как на сказку. Как в детстве. Не искать в ней скрытого смысла. Сказка рассказывается не для того, чтобы скрыть, а для того, чтобы открыть, сказать во всю силу, во весь голос то, что думаешь.

Среди действующих лиц нашей сказки, более близких к «обыкновенному», узнаете вы людей, которых приходится встречать достаточно часто. Например, король. Вы легко угадаете в нем обыкновенного квартирного деспота, хилого тирана, ловко умеющего объяснять свои бесчинства соображениями принципиальными. Или дистрофией сердечной мышцы. Или психастенией. А то и наследственностью. В сказке сделан он королем, чтобы черты его характера дошли до своего естественного предела. Узнаете вы и министра-администратора, лихого снабженца. И заслуженного деятеля охоты. И некоторых других.

Но герои сказки, более близкие к «чуду», лишены бытовых черт сегодняшнего дня. Таковы и волшебник, и его жена, и принцесса, и медведь.

Как уживаются столь разные люди в одной сказке? А очень просто. Как в жизни.

И начинается наша сказка просто. Один волшебник женился, остепенился и занялся хозяйством. Но как ты волшебника ни корми — его все тянет к чудесам, превращениям и удивительным приключениям. И вот ввязался он в любовную историю тех самых молодых людей, о которых говорил я вначале. И все запуталось, перепуталось — и наконец распуталось так неожиданно, что сам волшебник, привыкший к чудесам, и тот всплеснул руками от удивления.

Горем все окончилось для влюбленных или счастьем — узнаете вы в самом конце сказки.

Исчезает.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Усадьба в Карпатских горах. Большая комната, сияющая чистотой. На очаге — ослепительно сверкающий медный кофейник. Бородатый человек, огромного роста, широкоплечий, подметает комнату и разговаривает сам с собой во весь голос. Это хозяин усадьбы.

Х о з я и н. Вот так! Вот славно! Работаю и работаю, как подобает хозяину, всякий глянет и похвалит, все у меня как у людей. Не пою, не пляшу, не кувыркаюсь, как дикий зверь. Нельзя хозяину отличной усадьбы в горах реветь зубром, нет, нет! Работаю безо всяких вольностей… Ах! (Прислушивается, закрывает лицо руками.) Она идет! Она! Она! Ее шаги… Пятнадцать лет я женат, а влюблен до сих пор в жену свою, как мальчик, честное слово так! Идет! Она! (Хихикает застенчиво.) Вот пустяки какие, сердце бьется так, что даже больно… Здравствуй, жена!

Входит хозяйка, еще молодая, очень привлекательная женщина.

Здравствуй, жена, здравствуй! Давно ли мы расстались, часик всего назад, а рад я тебе, будто мы год не виделись, вот как я тебя люблю… (Пугается.) Что с тобой? Кто тебя посмел обидеть?

Х о з я й к а. Ты.

Х о з я и н. Да не может быть! Ах я грубиян! Бедная женщина, грустная такая стоит, головой качает… Вот беда-то! Что же я, окаянный, наделал?

Х о з я й к а. Подумай.

Х о з я и н. Да уж где тут думать… Говори, не томи…

Х о з я й к а. Что ты натворил нынче утром в курятнике?

Х о з я и н (хохочет). Так ведь это я любя!

Х о з я й к а. Спасибо тебе за такую любовь. Открываю курятник, и вдруг — здравствуйте! У всех моих цыплят по четыре лапки…

Х о з я и н. Ну что ж тут обидного?

Х о з я й к а. А у курицы усы, как у солдата.

Х о з я и н. Ха-ха-ха!

Х о з я й к а. Кто обещал исправиться? Кто обещал жить как все?

Х о з я и н. Ну дорогая, ну милая, ну прости меня! Что уж тут поделаешь… Ведь все-таки я волшебник!

Х о з я й к а. Мало ли что!

Х о з я и н. Утро было весело, небо ясное, прямо силы девать некуда, так хорошо. Захотелось пошалить…

Х о з я й к а. Ну и сделал бы что-нибудь полезное для хозяйства. Вон песок привезли дорожки посыпать. Взял бы да превратил его в сахар.

Х о з я и н. Ну какая же это шалость!

Х о з я й к а. Или те камни, что сложены возле амбара, превратил бы в сыр.

Х о з я и н. Не смешно!

Х о з я й к а. Ну что мне с тобой делать? Бьюсь, бьюсь, а ты все тот же дикий охотник, горный волшебник, безумный бородач!

Х о з я и н. Я стараюсь!

Х о з я й к а. Так все идет славно, как у людей, и вдруг хлоп — гром, молния, чудеса, превращения, сказки, легенды там всякие… Бедняжка… (Целует его.) Ну, иди, родной!

Х о з я и н. Куда?

Х о з я й к а. В курятник.

Х о з я и н. Зачем?

Х о з я й к а. Исправь то, что там натворил.

Х о з я и н. Не могу!

Х о з я й к а. Ну пожалуйста!

Х о з я и н. Не могу. Ты ведь сама знаешь, как повелось на свете. Иногда пошалишь — а потом все исправишь. А иной раз щелк — и нет пути назад! Уж я этих цыплят и волшебной палочкой колотил, и вихрем их завивал, и семь раз ударил молнией — все напрасно! Значит, уж тут сделанного не поправишь.

Х о з я й к а. Ну что ж, ничего не поделаешь… Курицу я каждый день буду брить, а от цыплят отворачиваться. Ну а теперь перейдем к самому главному. Кого ты ждешь?

Х о з я и н. Никого.

Х о з я й к а. Посмотри мне в глаза.

Х о з я и н. Смотрю.

Х о з я й к а. Говори правду, что будет? Каких гостей нам сегодня принимать? Людей? Или привидения зайдут поиграть с тобой в кости? Да не бойся, говори. Если у нас появится призрак молодой монахини, то я даже рада буду. Она обещала захватить с того света выкройку кофточки с широкими рукавами, какие носили триста лет назад. Этот фасон опять в моде. Придет монашка?

Х о з я и н. Нет.

Х о з я й к а. Жаль. Так никого не будет? Нет? Неужели ты думаешь, что от жены можно скрыть правду? Ты себя скорей обманешь, чем меня. Вон, вон уши горят, из глаз искры сыплются…

Х о з я и н. Неправда! Где?

Х о з я й к а. Вон, вон они! Так и сверкают. Да ты не робей, ты признавайся! Ну? Разом!

Х о з я и н. Ладно! Будут, будут у нас гости сегодня. Ты уж прости меня, я стараюсь. Домоседом стал. Но… Но просит душа чего-нибудь этакого… волшебного. Не обижайся!

Х о з я й к а. Я знала, за кого иду замуж.

Х о з я и н. Будут, будут гости! Вот, вот сейчас, сейчас!

Х о з я й к а. Поправь воротник скорее. Одерни рукава!

Х о з я и н (хохочет). Слышишь, слышишь? Едет.

Приближающийся топот копыт.

Это он, это он!

Х о з я й к а. Кто?

Х о з я и н. Тот самый юноша, из-за которого и начнутся у нас удивительные события. Вот радость-то! Вот приятно!

Х о з я й к а. Это юноша как юноша?

Х о з я и н. Да, да!

Х о з я й к а. Вот и хорошо, у меня как раз кофе вскипел.

Стук в дверь.

Х о з я и н. Войди, войди, давно ждем! Очень рад!

Входит юноша. Одет изящно. Скромен, прост, задумчив. Молча кланяется хозяевам.

(Обнимает его.) Здравствуй, здравствуй, сынок!

Х о з я й к а. Садитесь к столу, пожалуйста, выпейте кофе, пожалуйста. Как вас зовут, сынок?

Ю н о ш а. Медведь.

Х о з я й к а. Как, вы говорите?

Ю н о ш а. Медведь.

Х о з я й к а. Какое неподходящее прозвище!

Ю н о ш а. Это вовсе не прозвище. Я и в самом деле медведь.

Х о з я й к а. Нет, что вы… Почему? Вы двигаетесь так ловко, говорите так мягко.

Ю н о ш а. Видите ли… Меня семь лет назад превратил в человека ваш муж. И сделал он это прекрасно. Он у вас великолепный волшебник. У него золотые руки, хозяйка.

Х о з я и н. Спасибо, сынок! (Пожимает Медведю руку.)

Х о з я й к а. Это правда?

Х о з я и н. Так ведь это когда было! Дорогая! Семь лет назад!

Х о з я й к а. А почему ты мне сразу не признался в этом?

Х о з я и н. Забыл! Просто-напросто забыл, и все тут! Шел, понимаешь, по лесу, вижу: молодой медведь. Подросток еще. Голова лобастая, глаза умные. Разговорились мы, слово за слово, понравился он мне. Сорвал я ореховую веточку, сделал из нее волшебную палочку — раз, два, три — и этого… Ну чего тут сердиться, не понимаю. Погода была хорошая, небо ясное…

Х о з я й к а. Замолчи! Терпеть не могу, когда для собственной забавы мучают животных. Слона заставляют танцевать в кисейной юбочке, соловья сажают в клетку, тигра учат качаться на качелях. Тебе трудно, сынок?

М е д в е д ь. Да, хозяйка! Быть настоящим человеком — очень нелегко.

Х о з я й к а. Бедный мальчик! (Мужу.) Чего ты хохочешь, бессердечный?

Х о з я и н. Радуюсь! Любуюсь на свою работу. Человек из мертвого камня сделает статую — и гордится потом, если работа удалась. А поди-ка из живого сделай еще более живое. Вот это работа!

Х о з я й к а. Какая там работа! Шалости, и больше ничего. Ах, прости, сынок, он скрыл от меня, кто ты такой, и я подала сахару к кофе.

М е д в е д ь. Это очень любезно с вашей стороны! Почему вы просите прощения?

Х о з я й к а. Но вы должны любить мед…

М е д в е д ь. Нет, я видеть его не могу! Он будит во мне воспоминания.

Х о з я й к а. Сейчас же, сейчас же преврати его в медведя, если ты меня любишь! Отпусти его на свободу!

Х о з я и н. Дорогая, дорогая, все будет отлично! Он для того и приехал к нам в гости, чтобы снова стать медведем.

Х о з я й к а. Правда? Ну, я очень рада. Ты здесь будешь его превращать? Мне выйти из комнаты?

М е д в е д ь. Не спешите, дорогая хозяйка. Увы, это случится не так скоро. Я стану вновь медведем только тогда, когда в меня влюбится принцесса и поцелует меня.

Х о з я й к а. Когда, когда? Повтори-ка!

М е д в е д ь. Когда какая-нибудь первая попавшаяся принцесса меня полюбит и поцелует — я разом превращусь в медведя и убегу в родные мои горы.

Х о з я й к а. Боже мой, как это грустно!

Х о з я и н. Вот здравствуйте! Опять не угодил… Почему?

Х о з я й к а. А О принцессе-то вы и не подумали?

Х о з я и н. Пустяки! Влюбляться полезно.

Х о з я й к а. Бедная влюбленная девушка поцелует юношу, а он вдруг превратится в дикого зверя?

Х о з я и н. Дело житейское, жена.

Х о з я й к а. Но ведь он потом убежит в лес!

Х о з я и н. И это бывает.

Х о з я й к а. Сынок, сынок, ты бросишь влюбленную девушку?

М е д в е д ь. Увидев, что я медведь, она меня сразу разлюбит, хозяйка.

Х о з я й к а. Что ты знаешь о любви, мальчуган! (Отводит мужа в сторону. Тихо.) Я не хочу пугать мальчика, но опасную, опасную игру затеял ты, муж! Землетрясениями ты сбивал масло, молниями приколачивал гвозди, ураган таскал нам из города мебель, посуду, зеркала, перламутровые пуговицы. Я ко всему приучена, но теперь я боюсь.

Х о з я и н. Чего?

Х о з я й к а. Ураган, землетрясение, молнии — все это пустяки. Нам с людьми придется дело иметь. Да еще с молодыми. Да еще с влюбленными! Я чувствую, непременно, непременно случится то, чего мы совсем не ждем!

Х о з я и н. Ну а что может случиться? Принцесса в него не влюбится? Глупости! Смотри, какой он славный…

Х о з я й к а. А если…

Гремят трубы.

Х о з я и н. Поздно тут рассуждать, дорогая. Я сделал так, что один из королей, проезжающих по большой дороге, вдруг ужасно захотел свернуть к нам в усадьбу!

Гремят трубы.

И вот он едет сюда со свитой, министрами и принцессой, своей единственной дочкой. Беги, сынок! Мы их сами примем. Когда будет нужно, я позову тебя.

Медведь убегает.

Х о з я й к а. И тебе не стыдно будет смотреть в глаза королю?

Х о з я и н. Ни капельки! Я королей, откровенно говоря, терпеть не могу!

Х о з я й к а. Все-таки гость!

Х о з я и н. Да ну его! У него в свите едет палач, а в багаже везут плаху.

Х о з я й к а. Может, сплетни просто?

Х о з я и н. Увидишь. Сейчас войдет грубиян, хам, начнет безобразничать, распоряжаться, требовать.

Х о з я й к а. А вдруг нет! Ведь пропадем со стыда!

Х о з я и н. Увидишь!

Стук в дверь.

Можно!

Входит король.

К о р о л ь. Здравствуйте, любезные! Я король, дорогие мои.

Х о з я и н. Добрый день, ваше величество.

К о р о л ь. Мне, сам не знаю почему, ужасно понравилась ваша усадьба. Едем по дороге, а меня так и тянет свернуть в горы, подняться к вам. Разрешите нам, пожалуйста, погостить у вас несколько дней!

Х о з я и н. Боже мой… Ай-ай-ай!

К о р о л ь. Что с вами?

Х о з я и н. Я думал, вы не такой. Не вежливый, не мягкий. А впрочем, это не важно! Чего-нибудь придумаем. Я всегда рад гостям.

К о р о л ь. Но мы беспокойные гости!

Х о з я и н. Да это черт с ним! Дело не в этом… Садитесь, пожалуйста!

К о р о л ь. Вы мне нравитесь, хозяин. (Усаживается.)

Х о з я и н. Фу-ты, черт!

К о р о л ь. И поэтому я объясню вам, почему мы беспокойные гости. Можно?

Х о з я и н. Прошу вас, пожалуйста!

К о р о л ь. Я страшный человек!

Х о з я и н (радостно). Ну да?

К о р о л ь. Очень страшный. Я тиран!

Х о з я и н. Ха-ха-ха!

К о р о л ь. Деспот. А кроме того, я коварен, злопамятен, капризен.

Х о з я и н. Вот видишь? Что я тебе говорил, жена?

К о р о л ь. И самое обидное, что не я в этом виноват…

Х о з я и н. А кто же?

К о р о л ь. Предки. Прадеды, прабабки, внучатные дяди, тети разные, праотцы и праматери. Они вели себя при жизни как свиньи, а мне приходится отвечать. Паразиты они, вот что я вам скажу, простите невольную резкость выражения. Я по натуре добряк, умница, люблю музыку, рыбную ловлю, кошек. И вдруг такого натворю, что хоть плачь.

Х о з я и н. А удержаться никак невозможно?

К о р о л ь. Куда там! Я вместе с фамильными драгоценностями унаследовал все подлые фамильные черты. Представляете удовольствие? Сделаешь гадость — все ворчат, и никто не хочет понять, что это тетя виновата.

Х о з я и н. Вы подумайте! (Хохочет.) С ума сойти! (Хохочет.)

К о р о л ь. Э, да вы тоже весельчак!

Х о з я и н. Просто удержу нет, король.

К о р о л ь. Вот это славно! (Достает из сумки, висящей у него через плечо, пузатую плетеную флягу.) Хозяйка, три бокала!

Х о з я й к а. Извольте, государь!

К о р о л ь. Это драгоценное, трехсотлетнее королевское вино. Нет, нет, не обижайте меня. Давайте отпразднуем нашу встречу. (Разливает вино.) Цвет, цвет какой! Костюм бы сделать такого цвета — все другие короли лопнули бы от зависти! Ну, со свиданьицем! Пейте до дна!

Х о з я и н. Не пей, жена.

К о р о л ь. То есть как это «не пей»?

Х о з я и н. А очень просто!

К о р о л ь. Обидеть хотите?

Х о з я и н. Не в том дело…

К о р о л ь. Обидеть? Гостя? (Хватается за шпагу.)

Х о з я и н. Тише, тише, ты! Не дома.

К о р о л ь. Ты учить меня вздумал?! Да я только глазом моргну — и нет тебя. Мне плевать, дома я или не дома. Министры спишутся, я выражу сожаление. А ты так и останешься в сырой земле на веки веков. Дома, не дома… Наглец! Еще улыбается… Пей!

Х о з я и н. Не стану!

К о р о л ь. Почему?

Х о з я и н. Да потому, что вино-то отравленное, король!

К о р о л ь. Какое, какое?

Х о з я и н. Отравленное, отравленное!

К о р о л ь. Подумайте, что выдумал!

Х о з я и н. Пей ты первый! Пей, пей! (Хохочет.) То-то, брат! (Бросает в очаг все три бокала.)

К о р о л ь. Ну это уж глупо! Не хотел пить — я вылил бы зелье обратно в бутылку. Вещь в дороге необходимая! Легко ли на чужбине достать яду?

Х о з я й к а. Стыдно, стыдно, ваше величество!

К о р о л ь. Не я виноват!

Х о з я й к а. А кто?

К о р о л ь. Дядя! Он так же вот разговорится, бывало, с кем придется, наплетет о себе с три короба, а потом ему делается стыдно. А у него душа была тонкая, деликатная, легко уязвимая. И чтобы потом не мучиться, он, бывало, возьмет да и отравит собеседника.

Х о з я и н. Подлец!

К о р о л ь. Скотина форменная! Оставил наследство, негодяй!

Х о з я и н. Значит, дядя виноват?

К о р о л ь. Дядя, дядя, дядя! Нечего улыбаться! Я человек начитанный, совестливый. Другой свалил бы вину за свои подлости на товарищей, на начальство, на соседей, на жену. А я валю на предков, как на покойников. Им все равно, а мне полегче.

Х о з я и н. А…

К о р о л ь. Молчи! Знаю, что ты скажешь! Отвечать самому, не сваливая вину на ближних, за все свои подлости и глупости — выше человеческих сил! Я не гений какой-нибудь. Просто король, какими пруд пруди. Ну и довольно об этом! Все стало ясно. Вы меня знаете, я — вас: можно не притворяться, не ломаться. Чего же вы хмуритесь? Остались живы-здоровы, ну и слава Богу… Чего там…

Х о з я й к а. Скажите, пожалуйста, король, а принцесса тоже…

К о р о л ь (очень мягко). Ах, нет, нет, что вы! Она совсем другая.

Х о з я й к а. Вот горе-то какое…

К о р о л ь. Не правда ли? Она очень добрая у меня. И славная. Ей трудно приходится.

Х о з я й к а. Мать жива?

К о р о л ь. Умерла, когда принцессе было всего семь минут от роду. Уж вы не обижайте мою дочку.

Х о з я й к а. Король!

К о р о л ь. Ах, я перестаю быть королем, когда вижу ее или думаю о ней. Друзья, друзья мои, какое счастье, что я так люблю только родную дочь! Чужой человек веревки из меня вил бы, и я скончался бы от этого. В бозе почил бы… Да… Так-то вот.

Х о з я и н (достает из кармана яблоко). Скушайте яблочко!

К о р о л ь. Спасибо, не хочется.

Х о з я и н. Хорошее. Не ядовитое!

К о р о л ь. Да я знаю. Вот что, друзья мои. Мне захотелось рассказать вам обо всех моих заботах и горестях. А раз уж захотелось — конец! Не удержаться. Я расскажу! А? Можно?

Х о з я и н. Ну о чем тут спрашивать? Сядь, жена. Поуютней. Поближе к очагу. Вот и я сел. Так вам удобно? Воды принести? Не закрыть ли окна?

К о р о л ь. Нет, нет, спасибо.

Х о з я и н. Мы слушаем, ваше величество! Рассказывайте!

К о р о л ь. Спасибо. Вы знаете, друзья мои, где расположена моя страна?

Х о з я и н. Знаю.

К о р о л ь. Где?

Х о з я и н. За тридевять земель.

К о р о л ь. Совершенно верно. И вот сейчас вы узнаете, почему мы поехали путешествовать и забрались так далеко. Она причиною этому.

Х о з я и н. Принцесса?

К о р о л ь. Да! Она. Дело в том, друзья мои, что принцессе еще и пяти лет не было, когда я заметил, что она совсем не похожа на королевскую дочь. Сначала я ужаснулся. Даже заподозрил в измене свою бедную покойную жену. Стал выяснять, выспрашивать — и забросил следствие на полдороге. Испугался. Я успел так сильно привязаться к девочке! Мне стало даже нравиться, что она такая необыкновенная. Придешь в детскую — и вдруг, стыдно сказать, делаешься симпатичным. Хе-хе. Прямо хоть от престола отказывайся… Это все между нами, господа!

Х о з я и н. Ну еще бы! Конечно!

К о р о л ь. До смешного доходило. Подписываешь, бывало, кому-нибудь там смертный приговор и хохочешь, вспоминая ее смешные шалости и словечки. Потеха, верно?

Х о з я и н. Да нет, почему же!

К о р о л ь. Ну вот. Так мы и жили. Девочка умнеет, подрастает. Что сделал бы на моем месте настоящий добрый отец? Приучил бы дочь постепенно к житейской грубости, жестокости, коварству. А я, эгоист проклятый, так привык отдыхать возле нее душою, что стал, напротив того, охранять бедняжку от всего, что могло бы ее испортить. Подлость, верно?

Х о з я и н. Да нет, отчего же!

К о р о л ь. Подлость, подлость! Согнал во дворец лучших людей со всего королевства. Приставил их к дочке. За стенкой такое делается, что самому бывает жутко. Знаете небось, что такое королевский дворец?

Х о з я и н. Ух!

К о р о л ь. Вот то-то и есть! За стеной люди давят друг друга, режут родных братьев, сестер душат… Словом, идет повседневная, будничная жизнь. А войдешь на половину принцессы — там музыка, разговоры о хороших людях, о поэзии, вечный праздник. Ну и рухнула эта стена из-за чистого пустяка. Помню как сейчас — дело было в субботу. Сижу я, работаю, проверяю донесения министров друг на дружку. Дочка сидит возле, вышивает мне шарф к именинам… Все тихо, мирно, птички поют. Вдруг церемониймейстер входит, докладывает: тетя приехала. Герцогиня. А я ее терпеть не мог. Визгливая баба. Я и говорю церемониймейстеру: скажи ей, что меня дома нет. Пустяк?

Х о з я и н. Пустяк.

К о р о л ь. Это для нас с вами пустяк, потому что мы люди как люди. А бедная дочь моя, которую я вырастил как бы в теплице, упала в обморок!

Х о з я и н. Ну да?

К о р о л ь. Честное слово. Ее, видите ли, поразило, что папа, ее папа может сказать неправду. Стала она скучать, задумываться, томиться, а я растерялся. Во мне вдруг проснулся дед с материнской стороны. Он был неженка. Он так боялся боли, что при малейшем несчастье замирал, ничего не предпринимал, а все надеялся на лучшее. Когда при нем душили его любимую жену, он стоял возле да уговаривал: потерпи, может быть, все обойдется! А когда ее хоронили, он шел за гробом да посвистывал. А потом упал да умер. Хорош мальчик?

Х о з я и н. Куда уж лучше.

К о р о л ь. Вовремя проснулась наследственность? Понимаете, какая получилась трагедия? Принцесса бродит по дворцу, думает, глядит, слушает, а я сижу на троне сложа ручки да посвистываю. Принцесса вот-вот узнает обо мне такое, что убьет ее насмерть, а я беспомощно улыбаюсь. Но однажды ночью я вдруг очнулся. Вскочил. Приказал запрягать коней — и на рассвете мы уже мчались по дороге, милостиво отвечая на низкие поклоны наших любезных подданных.

Х о з я й к а. Боже мой, как все это грустно!

К о р о л ь. У соседей мы не задерживались. Известно, что за сплетники соседи. Мы мчались все дальше и дальше, пока не добрались до Карпатских гор, где о нас никто никогда ничего и не слыхивал. Воздух тут чистый, горный. Разрешите погостить у вас, пока мы не построим замок со всеми удобствами, садом, темницей и площадками для игр…

Х о з я й к а. Боюсь, что…

Х о з я и н. Не бойся, пожалуйста! Прошу! Умоляю! Мне все это так нравится! Ну милая, ну дорогая! Идем, идем, ваше величество, я покажу вам комнаты.

К о р о л ь. Благодарю вас!

Х о з я и н (пропускает короля вперед). Пожалуйста, сюда, ваше величество! Осторожней, здесь ступенька. Вот так. (Оборачивается к жене. Шепотом.) Дай ты мне хоть один денек пошалить! Влюбляться полезно! Не умрет, Господи Боже мой! (Убегает.)

Х о з я й к а. Ну уж нет! Пошалить! Разве такая девушка перенесет, когда милый и ласковый юноша на ее глазах превратится в дикого зверя! Опытной женщине — и то стало бы жутко. Не позволю! Уговорю этого бедного медведя потерпеть еще немного, поискать другую принцессу, похуже. Вон, кстати, и конь его стоит нерасседланный, фыркает в овес — значит, сыт и отдохнул. Садись верхом да скачи за горы! Потом вернешься! (Зовет.) Сынок! Сынок! Где ты? (Уходит.)

Голос ее слышен за сценой: «Где же ты? Сынок!» Вбегает Медведь.

М е д в е д ь. Здесь я.

Х о з я й к а (за сценой). Выйди ко мне в садик!

М е д в е д ь. Бегу!

Распахивает дверь. За дверью девушка с букетом в руках.

Простите, я, кажется, толкнул вас, милая девушка?

Девушка роняет цветы. Медведь поднимает их.

Что с вами? Неужели я напугал вас?

Д е в у ш к а. Нет. Я только немножко растерялась. Видите ли, меня до сих пор никто не называл просто: милая девушка.

М е д в е д ь. Я не хотел обидеть вас!

Д е в у ш к а. Да ведь я вовсе и не обиделась!

М е д в е д ь. Ну, слава Богу! Моя беда в том, что я ужасно правдив. Если я вижу, что девушка милая, то так прямо и говорю ей об этом.

Г о л о с х о з я й к и. Сынок, сынок, я тебя жду!

Д е в у ш к а. Это вас зовут?

М е д в е д ь. Меня.

Д е в у ш к а. Вы сын владельца этого дома?

М е д в е д ь. Нет, я сирота.

Д е в у ш к а. Я тоже. То есть отец мой жив, а мать умерла, когда мне было всего семь минут от роду.

М е д в е д ь. Но у вас, наверное, много друзей?

Д е в у ш к а. Почему вы думаете?

М е д в е д ь. Не знаю… Мне кажется, что все должны вас любить.

Д е в у ш к а. За что же?

М е д в е д ь. Очень уж вы нежная. Правда… Скажите, когда вы прячете лицо свое в цветы — это значит, что вы рассердились?

Д е в у ш к а. Нет.

М е д в е д ь. Тогда я вам еще вот что скажу: вы красивы. Вы так красивы! Очень. Удивительно. Ужасно.

Г о л о с х о з я й к и. Сынок, сынок, где же ты?

М е д в е д ь. Не уходите, пожалуйста!

Д е в у ш к а. Но ведь вас зовут.

М е д в е д ь. Да. Зовут. И вот что я еще скажу вам. Вы мне очень понравились. Ужасно. Сразу.

Девушка хохочет.

Я смешной?

Д е в у ш к а. Нет. Но… что же мне еще делать? Я не знаю. Ведь со мною так никто не разговаривал…

М е д в е д ь. Я очень этому рад. Боже мой, что же это я делаю? Вы, наверное, устали с дороги, проголодались, а я все болтаю да болтаю. Садитесь, пожалуйста. Вот молоко. Парное. Пейте! Ну же! С хлебом, с хлебом!

Девушка повинуется. Она пьет молоко и ест хлеб, не сводя глаз с Медведя.

Д е в у ш к а. Скажите, пожалуйста, вы не волшебник?

М е д в е д ь. Нет, что вы!

Д е в у ш к а. А почему же тогда я так слушаюсь вас? Я очень сытно позавтракала всего пять минут назад — и вот опять пью молоко, да еще с хлебом. Вы честное слово не волшебник?

М е д в е д ь. Честное слово.

Д е в у ш к а. А почему же, когда вы говорили… что я… понравилась вам, то… я почувствовала какую-то странную слабость в плечах и в руках и… Простите, что я у вас об этом спрашиваю, но кого же мне еще спросить? Мы так вдруг подружились! Верно?

М е д в е д ь. Да, да!

Д е в у ш к а. Ничего не понимаю… Сегодня праздник?

М е д в е д ь. Не знаю. Да. Праздник.

Д е в у ш к а. Я так и знала.

М е д в е д ь. А скажите, пожалуйста, кто вы? Вы состоите в свите короля?

Д е в у ш к а. Нет.

М е д в е д ь. Ах, понимаю! Вы из свиты принцессы?

Д е в у ш к а. А вдруг я и есть сама принцесса?

М е д в е д ь. Нет, нет, не шутите со мной так жестоко!

Д е в у ш к а. Что с вами? Вы вдруг так побледнели! Что я такое сказала?

М е д в е д ь. Нет, нет, вы не принцесса. Нет! Я долго бродил по свету и видел множество принцесс — вы на них совсем не похожи!

Д е в у ш к а. Но…

М е д в е д ь. Нет, нет, не мучайте меня. Говорите о чем хотите, только не об этом.

Д е в у ш к а. Хорошо. Вы… Вы говорите, что много бродили по свету?

М е д в е д ь. Да. Я все учился да учился, и в Сорбонне, и в Лейдене, и в Праге. Мне казалось, что человеку жить очень трудно, и я совсем загрустил. И тогда я стал учиться.

Д е в у ш к а. Ну и как?

М е д в е д ь. Не помогло.

Д е в у ш к а. Вы грустите по-прежнему?

М е д в е д ь. Не все время, но грущу.

Д е в у ш к а. Как странно! А мне-то казалось, что вы такой спокойный, радостный, простой!

М е д в е д ь. Это оттого, что я здоров, как медведь. Что с вами? Почему вы вдруг покраснели?

Д е в у ш к а. Сама не знаю. Ведь я так изменилась за последние пять минут, что совсем не знаю себя. Сейчас попробую понять, в чем тут дело. Я… я испугалась!

М е д в е д ь. Чего?

Д е в у ш к а. Вы сказали, что вы здоровы, как медведь. Медведь… Шутка сказать. А я так беззащитна с этой своей волшебной покорностью. Вы не обидите меня?

М е д в е д ь. Дайте мне руку.

Девушка повинуется. Медведь становится на одно колено. Целует ей руку.

Пусть меня гром убьет, если я когда-нибудь обижу вас. Куда вы пойдете — туда и я пойду, когда вы умрете — тогда и я умру.

Гремят трубы.

Д е в у ш к а. Боже мой! Я совсем забыла о них. Свита добралась наконец до места. (Подходит к окну.) Какие вчерашние, домашние лица! Давайте спрячемся от них!

М е д в е д ь. Да, да!

Д е в у ш к а. Бежим на речку!

Убегают, взявшись за руки. Тотчас же в комнату входит хозяйка. Она улыбается сквозь слезы.

Х о з я й к а. Ах, Боже мой, Боже мой! Я слышала, стоя здесь под окном, весь их разговор от слова и до слова. А войти и разлучить их не посмела. Почему? Почему я и плачу и радуюсь, как дура? Ведь я понимаю, что ничем хорошим это кончиться не может, а на душе праздник. Ну вот и налетел ураган, любовь пришла. Бедные дети, счастливые дети!

Робкий стук в дверь.

Войдите!

Входит очень тихий, небрежно одетый человек с узелком в руках.

Ч е л о в е к. Здравствуйте, хозяюшка! Простите, что я врываюсь к вам. Может быть, я помешал? Может быть, мне уйти?

Х о з я й к а. Нет, нет, что вы! Садитесь, пожалуйста!

Ч е л о в е к. Можно положить узелок?

Х о з я й к а. Конечно, прошу вас!

Ч е л о в е к. Вы очень добры. Ах, какой славный, удобный очаг! И ручка для вертела! И крючок для чайника!

Х о з я й к а. Вы королевский повар?

Ч е л о в е к. Нет, хозяюшка, я первый министр короля.

Х о з я й к а. Кто, кто?

М и н и с т р. Первый министр его величества.

Х о з я й к а. Ах, простите…

М и н и с т р. Ничего, я не сержусь… Когда-то все угадывали с первого взгляда, что я министр. Я был сияющий, величественный такой. Знатоки утверждали, что трудно понять, кто держится важнее и достойнее — я или королевские кошки. А теперь… Сами видите…

Х о з я й к а. Что же довело вас до такого состояния?

М и н и с т р. Дорога, хозяюшка.

Х о з я й к а. Дорога?

М и н и с т р. В силу некоторых причин мы, группа придворных, были вырваны из привычной обстановки и отправлены в чужие страны. Это само по себе мучительно, а тут еще этот тиран.

Х о з я й к а. Король?

М и н и с т р. Что вы, что вы! К его величеству мы давно привыкли. Тиран — это министр-администратор.

Х о з я й к а. Но если вы первый министр, то он ваш подчиненный? Как же он может быть вашим тираном?

М и н и с т р. Он забрал такую силу, что мы все дрожим перед ним.

Х о з я й к а. Как же это удалось ему?

М и н и с т р. Он единственный из всех нас умеет путешествовать. Он умеет достать лошадей на почтовой станции, добыть карету, накормить нас. Правда, все это он делает плохо, но мы и вовсе ничего такого не можем. Не говорите ему, что я жаловался, а то он меня оставит без сладкого.

Х о з я й к а. А почему вы не пожалуетесь королю?

М и н и с т р. Ах, короля он так хорошо… как это говорится на деловом языке… обслуживает и снабжает, что государь ничего не хочет слышать.

Входят две фрейлины и придворная дама.

Д а м а (говорит мягко, негромко, произносит каждое слово с аристократической отчетливостью). Черт его знает, когда это кончится! Мы тут запаршивеем к свиньям, пока этот ядовитый гад соблаговолит дать нам мыла. Здравствуйте, хозяйка, простите, что мы без стука. Мы в дороге одичали, как чертова мать.

М и н и с т р. Да, вот она, дорога! Мужчины делаются тихими от ужаса, а женщины — грозными. Позвольте представить вам красу и гордость королевской свиты — первую кавалерственную даму.

Д а м а. Боже мой, как давно не слышала я подобных слов! (Делает реверанс.) Очень рада, черт побери. (Представляет хозяйке.) Фрейлины принцессы Оринтия и Аманда.

Фрейлины приседают.

Простите, хозяйка, но я вне себя! Его окаянное превосходительство министр-администратор не дал нам сегодня пудры, духов келькфлер и глицеринового мыла, смягчающего кожу и предохраняющего от обветривания. Я убеждена, что он продал все это туземцам. Поверите ли, когда мы выезжали из столицы, у него была всего только жалкая картонка из-под шляпы, в которой лежал бутерброд и его жалкие кальсоны. (Министру.) Не вздрагивайте, мой дорогой, то ли мы видели в дороге! Повторяю: кальсоны. А теперь у наглеца тридцать три ларца и двадцать два чемодана, не считая того, что он отправил домой с оказией.

О р и н т и я. И самое ужасное, что говорить мы теперь можем только о завтраках, обедах и ужинах.

А м а н д а. А разве для этого покинули мы родной дворец?

Д а м а. Скотина не хочет понять, что главное в нашем путешествии тонкие чувства: чувства принцессы, чувства короля. Мы были взяты в свиту как женщины деликатные, чувствительные, милые. Я готова страдать. Не спать ночами. Умереть даже согласна, чтобы помочь принцессе. Но зачем терпеть лишние, никому не нужные, унизительные мучения из-за потерявшего стыд верблюда?

Х о з я й к а. Не угодно ли вам умыться с дороги, сударыни?

Д а м а. Мыла нет у нас!

Х о з я й к а. Я вам дам все, что требуется, и сколько угодно горячей воды.

Д а м а. Вы святая! (Целует хозяйку.) Мыться! Вспомнить оседлую жизнь! Какое счастье!

Х о з я й к а. Идемте, идемте, я провожу вас. Присядьте, сударь! Я сейчас вернусь и угощу вас кофе.

Уходит с придворной дамой и фрейлинами. Министр садится у очага. Входит министр-администратор.

Первый министр вскакивает.

М и н и с т р (робко). Здравствуйте!

А д м и н и с т р а т о р. А?

М и н и с т р. Я сказал: здравствуйте!

А д м и н и с т р а т о р. Виделись!

М и н и с т р. Ах, почему, почему вы так невежливы со мной?

А д м и н и с т р а т о р. Я не сказал вам ни одного нехорошего слова. (Достает из кармана записную книжку и углубляется в какие-то вычисления.)

М и н и с т р. Простите… Где наши чемоданы?

А д м и н и с т р а т о р. Вот народец! Все о себе, все только о себе!

М и н и с т р. Но я…

А д м и н и с т р а т о р. Будете мешать — оставлю без завтрака.

М и н и с т р. Да нет, я ничего. Я так просто… Я сам пойду поищу его… чемоданчик-то. Боже мой, когда же все это кончится! (Уходит.)

А д м и н и с т р а т о р (бормочет, углубившись в книжку). Два фунта придворным, а четыре в уме… Три фунта королю, а полтора в уме. Фунт принцессе, а полфунта в уме. Итого в уме шесть фунтиков! За одно утро! Молодец. Умница.

Входит хозяйка. Администратор подмигивает ей.

Ровно в полночь!

Х о з я й к а. Что в полночь?

А д м и н и с т р а т о р. Приходите к амбару. Мне ухаживать некогда. Вы привлекательны, я привлекателен — чего же тут время терять? В полночь. У амбара. Жду. Не пожалеете.

Х о з я й к а. Как вы смеете!

А д м и н и с т р а т о р. Да, дорогая моя, — смею. Я и на принцессу, ха-ха, поглядываю многозначительно, но дурочка пока что ничего такого не понимает. Я своего не пропущу!

Х о з я й к а. Вы сумасшедший?

А д м и н и с т р а т о р. Что вы, напротив! Я так нормален, что сам удивляюсь.

Х о з я й к а. Ну, значит, вы просто негодяй.

А д м и н и с т р а т о р. Ах, дорогая, а кто хорош? Весь мир таков, что стесняться нечего. Сегодня, например, вижу: летит бабочка. Головка крошечная, безмозглая. Крыльями — бяк, бяк — дура дурой! Это зрелище на меня так подействовало, что я взял да украл у короля двести золотых. Чего тут стесняться, когда весь мир создан совершенно не на мой вкус. Береза — тупица, дуб — осел. Речка — идиотка. Облака — кретины. Люди — мошенники. Все! Даже грудные младенцы только об одном мечтают, как бы пожрать да поспать. Да ну его! Чего там в самом деле? Придете?

Х о з я й к а. И не подумаю. Да еще мужу пожалуюсь, и он превратит вас в крысу.

А д м и н и с т р а т о р. Позвольте, он волшебник?

Х о з я й к а. Да.

А д м и н и с т р а т о р. Предупреждать надо! В таком случае — забудьте о моем наглом предложении. (Скороговоркой.) Считаю его безобразной ошибкой. Я крайне подлый человек. Раскаиваюсь, раскаиваюсь, прошу дать возможность загладить. Всё. Где же, однако, эти проклятые придворные!

Х о з я й к а. За что вы их так ненавидите?

А д м и н и с т р а т о р. Сам не знаю. Но чем больше я на них наживаюсь, тем больше ненавижу.

Х о з я й к а. Вернувшись домой, они вам все припомнят.

А д м и н и с т р а т о р. Глупости! Вернутся, умилятся, обрадуются, захлопочутся, всё забудут.

Трубит в трубу. Входят первый министр, придворная дама, фрейлины.

Где вы шляетесь, господа? Не могу же я бегать за каждым в отдельности. Ах! (Придворной даме.) Вы умылись?

Д а м а. Умылась, черт меня подери!

А д м и н и с т р а т о р. Предупреждаю: если вы будете умываться через мою голову, я снимаю с себя всякую ответственность. Должен быть известный порядок, господа. Тогда все делайте сами! Что такое, на самом деле…

М и н и с т р. Тише! Его величество идет сюда!

Входят король и хозяин. Придворные низко кланяются.

К о р о л ь. Честное слово, мне здесь очень нравится. Весь дом устроен так славно, с такой любовью, что взял бы да отнял! Хорошо все-таки, что я не у себя! Дома я не удержался бы и заточил бы вас в свинцовую башню на рыночной площади. Ужасное место! Днем жара, ночью холод. Узники до того мучаются, что даже тюремщики иногда плачут от жалости… Заточил бы я вас, а домик себе!

Х о з я и н (хохочет). Вот изверг-то!

К о р о л ь. А вы как думали? Король — от темени до пят! Двенадцать поколений предков — и все изверги, один к одному! Сударыни, где моя дочь?

Д а м а. Ваше величество! Принцесса приказала нам отстать. Их высочеству угодно было собирать цветы на прелестной поляне, возле шумного горного ручья в полном одиночестве.

К о р о л ь. Как осмелились вы бросить крошку одну! В траве могут быть змеи, от ручья дует!

Х о з я й к а. Нет, король, нет! Не бойтесь за нее. (Указывает в окно.) Вон она идет, живехонька, здоровехонька!

К о р о л ь (бросается к окну). Правда! Да, да, верно, вон, вон идет дочка моя единственная. (Хохочет.) Засмеялась! (Хмурится.) А теперь задумалась… (Сияет.) А теперь улыбнулась. Да как нежно, как ласково! Что это за юноша с нею? Он ей нравится — значит, и мне тоже. Какого он происхождения?

Х о з я и н. Волшебного!

К о р о л ь. Прекрасно. Родители живы?

Х о з я и н. Умерли.

К о р о л ь. Великолепно! Братья, сестры есть?

Х о з я и н. Нету.

К о р о л ь. Лучше и быть не может. Я пожалую ему титул, состояние, и пусть он путешествует с нами. Не может он быть плохим человеком, если так понравился нам. Хозяйка, он славный юноша?

Х о з я й к а. Очень, но…

К о р о л ь. Никаких «но»! Сто лет человек не видел свою дочь радостной, а ему говорят «но»! Довольно, кончено! Я счастлив — и все тут! Буду сегодня кутить весело, добродушно, со всякими безобидными выходками, как мой двоюродный прадед, который утонул в аквариуме, пытаясь поймать зубами золотую рыбку. Откройте бочку вина! Две бочки! Три! Приготовьте тарелки — я их буду бить! Уберите хлеб из овина — я подожгу овин! И пошлите в город за стеклами и стекольщиком! Мы счастливы, мы веселы, все пойдет теперь как в хорошем сне!

Входят принцесса и Медведь.

П р и н ц е с с а. Здравствуйте, господа!

П р и д в о р н ы е (хором). Здравствуйте, ваше королевское высочество!

Медведь замирает в ужасе.

П р и н ц е с с а. Я, правда, видела уже вас всех сегодня, но мне кажется, что это было так давно! Господа, этот юноша — мой лучший друг.

К о р о л ь. Жалую ему титул принца!

Придворные низко кланяются Медведю, он озирается с ужасом.

П р и н ц е с с а. Спасибо, папа! Господа! В детстве я завидовала девочкам, у которых есть братья. Мне казалось, что это очень интересно, когда дома возле живет такое непохожее на нас, отчаянное, суровое и веселое существо. И существо это любит вас, потому что вы ему родная сестра. А теперь я не жалею об этом. По-моему, он…

Берет Медведя за руку. Тот вздрагивает.

По-моему, он нравится мне больше даже, чем родной брат. С братьями ссорятся, а с ним я, по-моему, никогда не могла бы поссориться. Он любит то, что я люблю, понимает меня, даже когда я говорю непонятно, и мне с ним очень легко. Я его тоже понимаю, как самое себя. Видите, какой он сердитый. (Смеется.) Знаете почему? Я скрыла от него, что я принцесса, он их терпеть не может. Мне хотелось, чтобы он увидал, как не похожа я на других принцесс. Дорогой мой, да ведь я их тоже терпеть не могу! Нет, нет, пожалуйста, не смотрите на меня с таким ужасом! Ну, прошу вас! Ведь это я! Вспомните! Не сердитесь! Не пугайте меня! Не надо! Ну, хотите — я поцелую вас?

М е д в е д ь (с ужасом). Ни за что!

П р и н ц е с с а. Я не понимаю!

М е д в е д ь (тихо, с отчаянием). Прощайте, навсегда прощайте! (Убегает.)

Пауза. Хозяйка плачет.

П р и н ц е с с а. Что я ему сделала? Он вернется?

Отчаянный топот копыт.

К о р о л ь (у окна). Куда вы?! (Выбегает.)

Придворные и хозяин за ним. Принцесса бросается к хозяйке.

П р и н ц е с с а. Вы его назвали — сынок. Вы его знаете. Что я ему сделала?

Х о з я й к а. Ничего, родная. Ты ни в чем не виновата. Не качай головой, поверь мне!

П р и н ц е с с а. Нет, нет, я понимаю, все понимаю! Ему не понравилось, что я его взяла за руку при всех. Он так вздрогнул, когда я сделала это. И это… это еще… Я говорила о братьях ужасно нелепо… Я сказала: интересно, когда возле живет непохожее существо… Существо… Это так по-книжному, так глупо. Или… или… Боже мой! Как я могла забыть самое позорное! Я сказала ему, что поцелую его, а он…

Входят король, хозяин, придворные.

К о р о л ь. Он ускакал не оглядываясь на своем сумасшедшем коне, прямо без дороги, в горы.

Принцесса убегает.

Куда ты? Что ты? (Мчится за нею следом.)

Слышно, как щелкает ключ в замке. Король возвращается. Он неузнаваем.

Палач!

Палач показывается в окне.

П а л а ч. Жду, государь.

К о р о л ь. Приготовься!

П а л а ч. Жду, государь!

Глухой барабанный бой.

К о р о л ь. Господа придворные, молитесь! Принцесса заперлась в комнате и не пускает меня к себе. Вы все будете казнены!

А д м и н и с т р а т о р. Король!

К о р о л ь. Все! Эй, вы там. Песочные часы!

Входит королевский слуга. Ставит на стол большие песочные часы.

Помилую только того, кто, пока бежит песок в часах, объяснит мне все и научит, как помочь принцессе. Думайте, господа, думайте. Песок бежит быстро! Говорите по очереди, коротко и точно. Первый министр!

М и н и с т р. Государь, по крайнему моему разумению, старшие не должны вмешиваться в любовные дела детей, если это хорошие дети, конечно.

К о р о л ь. Вы умрете первым, ваше превосходительство. (Придворной даме.) Говорите, сударыня!

Д а м а. Много, много лет назад, государь, я стояла у окна, а юноша на черном коне мчался прочь от меня по горной дороге. Была тихая-тихая лунная ночь. Топот копыт все затихал и затихал вдали…

А д м и н и с т р а т о р. Да говори ты скорей, окаянная! Песок-то сыплется!

К о р о л ь. Не мешайте!

А д м и н и с т р а т о р. Ведь одна порция на всех. Нам что останется!

К о р о л ь. Продолжайте, сударыня.

Д а м а (неторопливо, с торжеством глядя на администратора). От всей души благодарю вас, ваше королевское величество! Итак, была тихая-тихая лунная ночь. Топот копыт все затихал и затихал вдали и наконец умолк навеки… Ни разу с той поры не видела я бедного мальчика. И, как вы знаете, государь, я вышла замуж за другого — и вот жива, спокойна и верно служу вашему величеству.

К о р о л ь. А были вы счастливы после того, как он ускакал?

Д а м а. Ни одной минуты за всю мою жизнь!

К о р о л ь. Вы тоже сложите свою голову на плахе, сударыня!

Дама кланяется с достоинством.

(Администратору.) Докладывайте!

А д м и н и с т р а т о р. Самый лучший способ утешить принцессу — это выдать замуж за человека, доказавшего свою практичность, знание жизни, распорядительность и состоящего при короле.

К о р о л ь. Вы говорите о палаче?

А д м и н и с т р а т о р. Что вы, ваше величество! Я его с этой стороны и не знаю совсем…

К о р о л ь. Узнаете. Аманда!

А м а н д а. Король, мы помолились и готовы к смерти.

К о р о л ь. И вы не посоветуете, как нам быть?

О р и н т и я. Каждая девушка поступает по-своему в подобных случаях. Только сама принцесса может решить, что тут делать.

Распахивается дверь. Принцесса появляется на пороге. Она в мужском платье, при шпаге, за поясом пистолеты.

Х о з я и н. Ха-ха-ха! Отличная девушка! Молодчина!

К о р о л ь. Дочка! Что ты? Зачем ты пугаешь меня? Куда ты собралась?

П р и н ц е с с а. Этого я никому не скажу. Оседлать коня!

К о р о л ь. Да, да, едем, едем!

А д м и н и с т р а т о р. Прекрасно! Палач, уйдите, пожалуйста, родной. Там вас покормят. Убрать песочные часы! Придворные, в кареты!

П р и н ц е с с а. Замолчите! (Подходит к отцу.) Я очень тебя люблю, отец, не сердись на меня, но я уезжаю одна.

К о р о л ь. Нет!

П р и н ц е с с а. Клянусь, что убью каждого, кто последует за мной! Запомните это все.

К о р о л ь. Даже я?

П р и н ц е с с а. У меня теперь своя жизнь. Никто ничего не понимает, никому я ничего не скажу больше. Я одна, одна, и хочу быть одна! Прощайте! (Уходит.)

Король стоит некоторое время неподвижно, ошеломленный. Топот копыт приводит его в себя.

Он бросается к окну.

К о р о л ь. Скачет верхом! Без дороги! В горы! Она заблудится! Она простудится! Упадет с седла и запутается в стремени! За ней! Следом! Чего вы ждете?

А д м и н и с т р а т о р. Ваше величество! Принцесса изволила поклясться, что застрелит каждого, кто последует за ней!

К о р о л ь. Все равно! Я буду следить за ней издали. За камушками ползти. За кустами. В траве буду прятаться от родной дочери, но не брошу ее. За мной!

Выбегает. Придворные за ним.

Х о з я й к а. Ну? Ты доволен?

Х о з я и н. Очень!

З а н а в е с

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Общая комната в трактире «Эмилия». Поздний вечер. Пылает огонь в камине. Светло. Уютно. Стены дрожат от отчаянных порывов ветра. За прилавком — трактирщик. Это маленький, быстрый, стройный, изящный в движениях человек.

Т р а к т и р щ и к. Ну и погодка! Метель, буря, лавины, обвалы! Даже дикие козы испугались и прибежали ко мне во двор просить о помощи. Сколько лет живу здесь, на горной вершине, среди вечных снегов, а такого урагана не припомню. Хорошо, что трактир мой построен надежно, как хороший замок, кладовые полны, огонь пылает. Трактир «Эмилия»! Трактир «Эмилия»… Эмилия… Да, да… Проходят охотники, проезжают дровосеки, волокут волоком мачтовые сосны, странники бредут неведомо куда, неведомо откуда, и все они позвонят в колокол, постучат в дверь, зайдут отдохнуть, поговорить, посмеяться, пожаловаться. И каждый раз я, как дурак, надеюсь, что каким-то чудом она вдруг войдет сюда. Она уже седая теперь, наверное. Седая. Давно замужем… И все-таки я мечтаю хоть голос ее услышать. Эмилия, Эмилия…

Звонит колокол.

Боже мой!

Стучат в дверь. Трактирщик бросается открывать.

Войдите! Пожалуйста, войдите!

Входят король, министры, придворные. Все они закутаны с головы до ног, занесены снегом.

К огню, господа, к огню! Не плачьте, сударыни, прошу вас! Я понимаю, что трудно не обижаться, когда вас бьют по лицу, суют за шиворот снег, толкают в сугроб, но ведь буря это делает без всякой злобы, нечаянно. Буря только разыгралась — и все тут. Позвольте, я помогу вам. Вот так. Горячего вина, пожалуйста. Вот так!

М и н и с т р. Какое прекрасное вино!

Т р а к т и р щ и к. Благодарю вас! Я сам вырастил лозу, сам давил виноград, сам выдержал вино в своих подвалах и своими руками подаю его людям. Я все делаю сам. В молодости я ненавидел людей, но это так скучно! Ведь тогда ничего не хочется делать и тебя одолевают бесплодные, печальные мысли. И вот я стал служить людям и понемножку привязался к ним. Горячего молока, сударыни! Да, я служу людям и горжусь этим! Я считаю, что трактирщик выше, чем Александр Македонский. Тот людей убивал, а я их кормлю, веселю, прячу от непогоды. Конечно, я беру за это деньги, но и Македонский работал не бесплатно. Еще вина, пожалуйста! С кем имею честь говорить? Впрочем, как вам угодно. Я привык к тому, что странники скрывают свои имена.

К о р о л ь. Трактирщик, я король.

Т р а к т и р щ и к. Добрый вечер, ваше величество!

К о р о л ь. Добрый вечер. Я очень несчастен, трактирщик!

Т р а к т и р щ и к. Это случается, ваше величество.

К о р о л ь. Врешь, я беспримерно несчастен! Во время этой проклятой бури мне было полегчало. А теперь вот я согрелся, ожил и все мои тревоги и горести ожили вместе со мной. Безобразие какое! Дайте мне еще вина!

Т р а к т и р щ и к. Сделайте одолжение!

К о р о л ь. У меня дочка пропала!

Т р а к т и р щ и к. Ай-ай-ай!

К о р о л ь. Эти бездельники, эти дармоеды оставили ребенка без присмотра. Дочка влюбилась, поссорилась, переоделась мальчиком и скрылась. Она не забредала к вам?

Т р а к т и р щ и к. Увы, нет, государь!

К о р о л ь. Кто живет в трактире?

Т р а к т и р щ и к. Знаменитый охотник с двумя учениками.

К о р о л ь. Охотник? Позовите его! Он мог встретить мою дочку. Ведь охотники охотятся повсюду!

Т р а к т и р щ и к. Увы, государь, этот охотник теперь совсем не охотится.

К о р о л ь. А чем же он занимается?

Т р а к т и р щ и к. Борется за свою славу. Он добыл уже пятьдесят дипломов, подтверждающих, что он знаменит, и подстрелил шестьдесят хулителей своего таланта.

К о р о л ь. А здесь он что делает?

Т р а к т и р щ и к. Отдыхает! Бороться за свою славу — что может быть утомительнее?

К о р о л ь. Ну, тогда черт с ним. Эй, вы там, приговоренные к смерти! В путь!

Т р а к т и р щ и к. Куда вы, государь? Подумайте! Вы идете на верную гибель!

К о р о л ь. А вам-то что? Мне легче там, где лупят снегом по лицу и толкают в шею. Встать!

Придворные встают.

Т р а к т и р щ и к. Погодите, ваше величество! Не надо капризничать, не надо лезть назло судьбе к самому черту в лапы. Я понимаю, что когда приходит беда — трудно усидеть на месте…

К о р о л ь. Невозможно!

Т р а к т и р щ и к. А приходится иногда! В такую ночь никого вы не разыщете, а только сами пропадете без вести.

К о р о л ь. Ну и пусть!

Т р а к т и р щ и к. Нельзя же думать только о себе. Не мальчик, слава Богу, отец семейства. Ну, ну, ну! Не надо гримасничать, кулаки сжимать, зубами скрипеть. Вы меня послушайте! Я дело говорю! Моя гостиница оборудована всем, что может принести пользу гостям. Слыхали вы, что люди научились теперь передавать мысли на расстоянии?

К о р о л ь. Придворный ученый что-то пробовал мне рассказать об этом, да я уснул.

Т р а к т и р щ и к. И напрасно! Сейчас я расспрошу соседей о бедной принцессе, не выходя из этой комнаты.

К о р о л ь. Честное слово?

Т р а к т и р щ и к. Увидите. В пяти часах езды от нас — монастырь, где экономом работает мой лучший друг. Это самый любопытный монах на свете. Он знает все, что творится на сто верст вокруг. Сейчас я передам ему все, что требуется, и через несколько секунд получу ответ. Тише, тише, друзья мои, не шевелитесь, не вздыхайте так тяжело: мне надо сосредоточиться. Так. Передаю мысли на расстоянии. «Ау! Ау! Гоп-гоп! Мужской монастырь, келья девять, отцу эконому. Отец эконом! Гоп-гоп! Ау! Горах заблудилась девушка мужском платье. Сообщи, где она. Целую. Трактирщик». Вот и все. Сударыни, не надо плакать. Я настраиваюсь на прием, а женские слезы расстраивают меня. Вот так. Благодарю вас. Тише. Перехожу на прием. «Трактир «Эмилия». Трактирщику. Не знаю сожалению. Пришли монастырь две туши черных козлов». Все понятно! Отец эконом, к сожалению, не знает, где принцесса, и просит прислать для монастырской трапезы…

К о р о л ь. К черту трапезу! Спрашивайте других соседей!

Т р а к т и р щ и к. Увы, государь, уж если отец эконом ничего не знает, то все другие тем более.

К о р о л ь. Я сейчас проглочу мешок пороху, ударю себя по животу и разорвусь в клочья!

Т р а к т и р щ и к. Эти домашние средства никогда и ничему не помогают. (Берет связку ключей.) Я отведу вам самую большую комнату, государь!

К о р о л ь. Что я там буду делать?

Т р а к т и р щ и к. Ходить из угла в угол. А на рассвете мы вместе отправимся на поиски. Верно говорю. Вот вам ключ. И вы, господа, получайте ключи от своих комнат. Это самое разумное из всего, что можно сделать сегодня. Отдохнуть надо, друзья мои! Набраться сил! Берите свечи. Вот так. Пожалуйте за мной!

Уходит, сопровождаемый королем и придворными. Тотчас же в комнату входит ученик знаменитого охотника. Оглядевшись осторожно, он кричит перепелом. Ему отвечает чириканье скворца, и в комнату заглядывает охотник.

У ч е н и к. Идите смело! Никого тут нету!

О х о т н и к. Если это охотники приехали сюда, то я застрелю тебя, как зайца.

У ч е н и к. Да я-то здесь при чем! Господи!

О х о т н и к. Молчи! Куда ни поеду отдыхать — везде толкутся окаянные охотники. Ненавижу! Да еще тут же охотничьи жены обсуждают охотничьи дела вкривь и вкось! Тьфу! Дурак ты!

У ч е н и к. Господи! Да я-то тут при чем?

О х о т н и к. Заруби себе на носу: если эти приезжие — охотники, то мы уезжаем немедленно. Болван! Убить тебя мало!

У ч е н и к. Да что же это такое? Да за что же вы меня, начальник, мучаете! Да я…

О х о т н и к. Молчи! Молчи, когда старшие сердятся! Ты чего хочешь? Чтобы я, настоящий охотник, тратил заряды даром? Нет, брат! Я для того и держу учеников, чтобы моя брань задевала хоть кого-нибудь. Семьи у меня нет, терпи ты. Письма отправил?

У ч е н и к. Отнес еще до бури. И когда шел обратно, то…

О х о т н и к. Помолчи! Все отправил? И то, что в большом конверте? Начальнику охоты?

У ч е н и к. Все, все! И когда шел обратно, следы видел. И заячьи, и лисьи.

О х о т н и к. К черту следы! Есть мне время заниматься глупостями, когда там внизу глупцы и завистники роют мне яму.

У ч е н и к. А может, не роют?

О х о т н и к. Роют, знаю я их!

У ч е н и к. Ну и пусть. А мы настреляли бы дичи целую гору — вот когда нас боялись бы… Они нам яму, а мы им добычу, ну и вышло бы, что мы молодцы, а они подлецы. Настрелять бы…

О х о т н и к. Осел! Настрелять бы… Как начнут они там внизу обсуждать каждый мой выстрел — с ума сойдешь! Лису, мол, он убил, как в прошлом году, ничего не внес нового в дело охоты. А если, чего доброго, промахнешься! Я, который до сих пор бил без промаха? Молчи! Убью! (Очень мягко.) А где же мой новый ученик?

У ч е н и к. Чистит ружье.

О х о т н и к. Молодец!

У ч е н и к. Конечно! У вас кто новый, тот и молодец.

О х о т н и к. Ну и что? Во-первых, я его не знаю и могу ждать от него любых чудес. Во-вторых, он меня не знает и поэтому уважает без всяких оговорок и рассуждений. Не то что ты!

Звонит колокол.

Батюшки мои! Приехал кто-то! В такую погоду! Честное слово, это какой-нибудь охотник. Нарочно вылез в бурю, чтобы потом хвастать…

Стук в дверь.

Открывай, дурак! Так бы и убил тебя!

У ч е н и к. Господи, да я-то здесь при чем?

Отпирает дверь. Входит Медведь, занесенный снегом, ошеломленный. Отряхивается, оглядывается.

М е д в е д ь. Куда это меня занесло?

О х о т н и к. Идите к огню, грейтесь.

М е д в е д ь. Благодарю. Это гостиница?

О х о т н и к. Да. Хозяин сейчас выйдет. Вы охотник?

М е д в е д ь. Что вы! Что вы!

О х о т н и к. Почему вы говорите с таким ужасом об этом?

М е д в е д ь. Я не люблю охотников.

О х о т н и к. А вы их знаете, молодой человек?

М е д в е д ь. Да, мы встречались.

О х о т н и к. Охотники — это самые достойные люди на земле! Это все честные, простые парни. Они любят свое дело. Они вязнут в болотах, взбираются на горные вершины, блуждают по такой чаще, где даже зверю приходится жутко. И делают они все это не из любви к наживе, не из честолюбия, нет, нет! Их ведет благородная страсть! Понял?

М е д в е д ь. Нет, не понял. Но умоляю вас, не будем спорить! Я не знал, что вы так любите охотников!

О х о т н и к. Кто, я? Я просто терпеть не могу, когда их ругают посторонние.

М е д в е д ь. Хорошо, я не буду их ругать. Мне не до этого.

О х о т н и к. Я сам охотник! Знаменитый!

М е д в е д ь. Мне очень жаль.

О х о т н и к. Не считая мелкой дичи, я подстрелил на своем веку пятьсот оленей, пятьсот коз, четыреста волков и девяносто девять медведей.

Медведь вскакивает.

Чего вы вскочили?

М е д в е д ь. Убивать медведей — все равно что детей убивать!

О х о т н и к. Хороши дети! Вы видели их когти?

М е д в е д ь. Да. Они много короче, чем охотничьи кинжалы.

О х о т н и к. А сила медвежья?

М е д в е д ь. Не надо было дразнить зверя.

О х о т н и к. Я так возмущен, что просто слов нет, придется стрелять. (Кричит.) Эй! Мальчуган! Принеси сюда ружье! Живо! Сейчас я вас убью, молодой человек.

М е д в е д ь. Мне все равно.

О х о т н и к. Где же ты, мальчуган? Ружье, ружье мне.

Вбегает принцесса. В руках у нее ружье. Медведь вскакивает.

(Принцессе.) Гляди, ученик, и учись. Этот наглец и невежда сейчас будет убит. Не жалей его. Он не человек, так как ничего не понимает в искусстве. Подай мне ружье, мальчик. Что ты прижимаешь его к себе, как маленького ребенка?

Вбегает трактирщик.

Т р а к т и р щ и к. Что случилось? А, понимаю. Дай ему ружье, мальчик, не бойся. Пока господин знаменитый охотник отдыхал после обеда, я высыпал порох из всех зарядов. Я знаю привычки моего почтенного гостя!

О х о т н и к. Проклятье!

Т р а к т и р щ и к. Вовсе не проклятье, дорогой друг. Вы, старые скандалисты, в глубине души бываете довольны, когда вас хватают за руки.

О х о т н и к. Нахал!

Т р а к т и р щ и к. Ладно, ладно! Съешь лучше двойную порцию охотничьих сосисок.

О х о т н и к. Давай, черт с тобой. И охотничьей настойки двойную порцию.

Т р а к т и р щ и к. Вот так-то лучше.

О х о т н и к (ученикам). Садитесь, мальчуганы. Завтра, когда погода станет потише, идем на охоту.

У ч е н и к. Ура!

О х о т н и к. В хлопотах и суете я забыл, какое это высокое, прекрасное искусство. Этот дурачок раззадорил меня.

Т р а к т и р щ и к. Тише ты! (Отводит Медведя в дальний угол, усаживает за стол.) Садитесь, пожалуйста, сударь. Что с вами? Вы нездоровы? Сейчас я вас вылечу. У меня прекрасная аптечка для проезжающих… У вас жар?

М е д в е д ь. Не знаю… (Шепотом.) Кто эта девушка?

Т р а к т и р щ и к. Все понятно… Вы сходите с ума от несчастной любви. Тут, к сожалению, лекарства бессильны.

М е д в е д ь. Кто эта девушка?

Т р а к т и р щ и к. Здесь ее нет, бедняга!

М е д в е д ь. Ну как же нет! Вон она шепчется с охотником.

Т р а к т и р щ и к. Это вам все чудится! Это вовсе не она, это он. Это просто ученик знаменитого охотника. Вы понимаете меня?

М е д в е д ь. Благодарю вас. Да.

О х о т н и к. Что вы там шепчетесь обо мне?

Т р а к т и р щ и к. И вовсе не о тебе.

О х о т н и к. Все равно! Терпеть не могу, когда на меня глазеют. Отнеси ужин ко мне в комнату. Ученики, за мной!

Трактирщик несет поднос с ужином. Охотник с учеником и принцессой идут следом. Медведь бросается за ними. Вдруг дверь распахивается, прежде чем Медведь успевает добежать до нее. На пороге принцесса. Некоторое время принцесса и Медведь молча смотрят друг на друга. Но вот принцесса обходит Медведя, идет к столу, за которым сидела, берет забытый там носовой платок и направляется к выходу, не глядя на Медведя.

М е д в е д ь. Простите… У вас нет сестры?

Принцесса отрицательно качает головой.

Посидите со мной немного. Пожалуйста! Дело в том, что вы удивительно похожи на девушку, которую мне необходимо забыть как можно скорее. Куда же вы?

П р и н ц е с с а. Не хочу напоминать то, что необходимо забыть.

М е д в е д ь. Боже мой? И голос ее!

П р и н ц е с с а. Вы бредите.

М е д в е д ь. Очень может быть. Я как в тумане.

П р и н ц е с с а. Отчего?

М е д в е д ь. Я ехал и ехал трое суток, без отдыха, без дороги. Поехал бы дальше, но мой конь заплакал, как ребенок, когда я хотел миновать эту гостиницу.

П р и н ц е с с а. Вы убили кого-нибудь?

М е д в е д ь. Нет, что вы!

П р и н ц е с с а. От кого же бежали вы, как преступник?

М е д в е д ь. От любви.

П р и н ц е с с а. Какая забавная история!

М е д в е д ь. Не смейтесь. Я знаю: молодые люди — жестокий народ. Ведь они еще ничего не успели пережить. Я сам был таким всего три дня назад. Но с тех пор поумнел. Вы были когда-нибудь влюблены?

П р и н ц е с с а. Не верю я в эти глупости.

М е д в е д ь. Я тоже не верил. А потом влюбился.

П р и н ц е с с а. В кого же это, позвольте узнать?

М е д в е д ь. В ту самую девушку, которая так похожа на вас.

П р и н ц е с с а. Смотрите пожалуйста.

М е д в е д ь. Умоляю вас, не улыбайтесь! Я очень серьезно влюбился!

П р и н ц е с с а. Да уж от легкого увлечения так далеко не убежишь.

М е д в е д ь. Ах, вы не понимаете… Я влюбился и был счастлив. Недолго, но зато как никогда в жизни. А потом…

П р и н ц е с с а. Ну?

М е д в е д ь. Потом я вдруг узнал об этой девушке нечто такое, что все перевернуло разом. И в довершение беды я вдруг увидел ясно, что и она влюбилась в меня тоже.

П р и н ц е с с а. Какой удар для влюбленного!

М е д в е д ь. В этом случае страшный удар! А еще страшнее, страшнее всего мне стало, когда она сказала, что поцелует меня.

П р и н ц е с с а. Глупая девчонка!

М е д в е д ь. Что?

П р и н ц е с с а. Презренная дура!

М е д в е д ь. Не смей так говорить о ней!

П р и н ц е с с а. Она этого стоит.

М е д в е д ь. Не тебе судить! Это прекрасная девушка. Простая и доверчивая, как… как… как я!

П р и н ц е с с а. Вы? Вы хитрец, хвастун и болтун.

М е д в е д ь. Я?

П р и н ц е с с а. Да! Первому встречному с худо скрытым торжеством рассказываете вы о своих победах.

М е д в е д ь. Так вот как ты понял меня?

П р и н ц е с с а. Да, именно так! Она глупа…

М е д в е д ь. Изволь говорить о ней почтительно!

П р и н ц е с с а. Она глупа, глупа, глупа!

М е д в е д ь. Довольно! Дерзких щенят наказывают! (Выхватывает шпагу.) Защищайся!

П р и н ц е с с а. К вашим услугам!

Сражаются ожесточенно.

Уже дважды я мог убить вас.

М е д в е д ь. А я, мальчуган, ищу смерти!

П р и н ц е с с а. Почему вы не умерли без посторонней помощи?

М е д в е д ь. Здоровье не позволяет.

Делает выпад. Сбивает шляпу с головы принцессы. Ее тяжелые косы падают почти до земли.

Медведь роняет шпагу.

Принцесса! Вот счастье! Вот беда! Это вы! Вы! Зачем вы здесь?

П р и н ц е с с а. Три дня я гналась за вами. Только в бурю потеряла ваш след, встретила охотника и пошла к нему в ученики.

М е д в е д ь. Вы три дня гнались за мной?

П р и н ц е с с а. Да! Чтобы сказать, как вы мне безразличны. Знайте, что вы для меня все равно что… все равно что бабушка, да еще чужая! И я не собираюсь вас целовать! И не думала я вовсе влюбляться в вас. Прощайте! (Уходит. Возвращается.) Вы так обидели меня, что я все равно отомщу вам! Я докажу вам, как вы мне безразличны. Умру, а докажу! (Уходит.)

М е д в е д ь. Бежать, бежать скорее! Она сердилась и бранила меня, а я видел только ее губы и думал, думал об одном: вот сейчас я ее поцелую! Медведь проклятый? Бежать, бежать! А может быть, еще раз, всего только разик взглянуть на нее? Глаза у нее такие ясные! И она здесь, здесь, рядом, за стеной. Сделать несколько шагов и… (Смеется.) Подумать только — она в одном доме со мной! Вот счастье! Что я делаю! Я погублю ее и себя! Эй ты, зверь! Прочь отсюда! В путь!

Входит трактирщик.

Я уезжаю!

Т р а к т и р щ и к. Это невозможно.

М е д в е д ь. Я не боюсь урагана.

Т р а к т и р щ и к. Конечно, конечно! Но вы разве не слышите, как стало тихо?

М е д в е д ь. Верно. Почему это?

Т р а к т и р щ и к. Я попробовал сейчас выйти во двор взглянуть, не снесло ли крышу нового амбара, — и не мог.

М е д в е д ь. Не могли?

Т р а к т и р щ и к. Мы погребены под снегом. В последние полчаса не хлопья, а целые сугробы валились с неба. Мой старый друг, горный волшебник, женился и остепенился, а то я подумал бы, что это его шалости.

М е д в е д ь. Если уехать нельзя, то заприте меня!

Т р а к т и р щ и к. Запереть?

М е д в е д ь. Да, да, на ключ!

Т р а к т и р щ и к. Зачем?

М е д в е д ь. Мне нельзя встречаться с ней! Я ее люблю!

Т р а к т и р щ и к. Кого?

М е д в е д ь. Принцессу!

Т р а к т и р щ и к. Она здесь?

М е д в е д ь. Здесь. Она переоделась в мужское платье. Я сразу узнал ее, а вы мне не поверили.

Т р а к т и р щ и к. Так это и в самом деле была она?

М е д в е д ь. Она! Боже мой… Только теперь, когда не вижу ее, я начинаю понимать, как оскорбила она меня.

Т р а к т и р щ и к. Нет!

М е д в е д ь. Как нет? Вы слышали, что она мне тут наговорила?

Т р а к т и р щ и к. Не слышал, но это все равно. Я столько пережил, что все понимаю.

М е д в е д ь. С открытой душой, по-дружески я жаловался ей на свою горькую судьбу, а она подслушала меня, как предатель.

Т р а к т и р щ и к. Не понимаю. Она подслушала, как вы жаловались ей же?

М е д в е д ь. Ах, ведь тогда я думал, что говорю с юношей, похожим на нее! Так понять меня! Все кончено! Больше я не скажу ей ни слова! Этого простить нельзя! Когда путь будет свободен, я только один разик молча взгляну на нее и уеду. Заприте, заприте меня!

Т р а к т и р щ и к. Вот вам ключ. Ступайте. Вон ваша комната. Нет, нет, запирать я вас не стану. В дверях новенький замок, и мне будет жалко, если вы его сломаете. Спокойной ночи. Идите, идите же!

М е д в е д ь. Спокойной ночи. (Уходит.)

Т р а к т и р щ и к. Спокойной ночи. Только не найти его тебе, нигде не найти тебе покоя. Запрись в монастырь — одиночество напомнит о ней. Открой трактир при дороге — каждый стук двери напомнит тебе о ней.

Входит придворная дама.

Д а м а. Простите, но свеча у меня в комнате все время гаснет.

Т р а к т и р щ и к. Эмилия? Ведь это верно? Ведь вас зовут Эмилия?

Д а м а. Да, меня зовут так. Но, сударь…

Т р а к т и р щ и к. Эмилия!

Д а м а. Черт меня побери!

Т р а к т и р щ и к. Вы узнаете меня?

Д а м а. Эмиль…

Т р а к т и р щ и к. Так звали юношу, которого жестокая девушка заставила бежать за тридевять земель, в горы, в вечные снега.

Д а м а. Не смотрите на меня. Лицо обветрилось. Впрочем, к дьяволу все. Смотрите. Вот я какая. Смешно?

Т р а к т и р щ и к. Я вижу вас такой, как двадцать пять лет назад.

Д а м а. Проклятие!

Т р а к т и р щ и к. На самых многолюдных маскарадах я узнавал вас под любой маской.

Д а м а. Помню.

Т р а к т и р щ и к. Что мне маска, которую надело на вас время!

Д а м а. Но вы не сразу узнали меня!

Т р а к т и р щ и к. Вы были так закутаны. Не смейтесь!

Д а м а. Я разучилась плакать. Вы меня узнали, но вы не знаете меня. Я стала злобной. Особенно в последнее время. Трубки нет?

Т р а к т и р щ и к. Трубки?

Д а м а. Я курю в последнее время. Тайно. Матросский табак. Адское зелье. От этого табака свечка и гасла все время у меня в комнате. Я и пить пробовала. Не понравилось. Вот я какая теперь стала.

Т р а к т и р щ и к. Вы всегда были такой.

Д а м а. Я?

Т р а к т и р щ и к. Да. Всегда у вас был упрямый и гордый нрав. Теперь он сказывается по-новому — вот и вся разница. Замужем были?

Д а м а. Была.

Т р а к т и р щ и к. За кем?

Д а м а. Вы его не знали.

Т р а к т и р щ и к. Он здесь?

Д а м а. Умер.

Т р а к т и р щ и к. А я думал, что тот юный паж стал вашим супругом.

Д а м а. Он тоже умер.

Т р а к т и р щ и к. Вот как? Отчего?

Д а м а. Утонул, отправившись на поиски младшего сына, которого буря унесла в море. Юношу подобрал купеческий корабль, а отец утонул.

Т р а к т и р щ и к. Так. Значит, юный паж…

Д а м а. Стал седым ученым и умер, а вы все сердитесь на него.

Т р а к т и р щ и к. Вы целовались с ним на балконе!

Д а м а. А вы танцевали с дочкой генерала.

Т р а к т и р щ и к. Танцевать прилично!

Д а м а. Черт побери! Вы шептали ей что-то на ухо все время!

Т р а к т и р щ и к. Я шептал ей: раз, два, три! Раз, два, три! Раз, два, три! Она все время сбивалась с такта.

Д а м а. Смешно!

Т р а к т и р щ и к. Ужасно смешно! До слез.

Д а м а. С чего вы взяли, что мы были бы счастливы, поженившись?

Т р а к т и р щ и к. А вы сомневаетесь в этом? Да? Что же вы молчите!

Д а м а. Вечной любви не бывает.

Т р а к т и р щ и к. У трактирной стойки я не то еще слышал о любви. А вам не подобает так говорить. Вы всегда были разумны и наблюдательны.

Д а м а. Ладно. Ну простите меня, окаянную, за то, что я целовалась с этим мальчишкой. Дайте руку.

Эмиль и Эмилия пожимают друг другу руки.

Ну, вот и все. Жизнь не начнешь с начала.

Т р а к т и р щ и к. Все равно. Я счастлив, что вижу вас.

Д а м а. Я тоже. Тем глупее. Ладно. Плакать я теперь разучилась. Только смеюсь или бранюсь. Поговорим о другом, если вам не угодно, чтобы я ругалась, как кучер, или ржала, как лошадь.

Т р а к т и р щ и к. Да, да. У нас есть о чем поговорить. У меня в доме двое влюбленных детей могут погибнуть без нашей помощи.

Д а м а. Кто эти бедняги?

Т р а к т и р щ и к. Принцесса и тот юноша, из-за которого она бежала из дому. Он приехал сюда вслед за вами.

Д а м а. Они встретились?

Т р а к т и р щ и к. Да. И успели поссориться.

Д а м а. Бей в барабаны!

Т р а к т и р щ и к. Что вы говорите?

Д а м а. Труби в трубы!

Т р а к т и р щ и к. В какие трубы?

Д а м а. Не обращайте внимания. Дворцовая привычка. Так у нас командуют в случае пожара, наводнения, урагана. Караул, в ружье! Надо что-то немедленно предпринять. Пойду доложу королю. Дети погибают! Шпаги вон! К бою готовь! В штыки! (Убегает.)

Т р а к т и р щ и к. Я все понял… Эмилия была замужем за дворцовым комендантом. Труби в трубы! Бей в барабаны! Шпаги вон! Курит. Чертыхается. Бедная, гордая, нежная Эмилия! Разве он понимал, на ком женат, проклятый грубиян. Царство ему Небесное!

Вбегают король, первый министр, министр-администратор, фрейлины, придворная дама.

К о р о л ь. Вы ее видели?

Т р а к т и р щ и к. Да.

К о р о л ь. Бледна, худа, еле держится на ногах?

Т р а к т и р щ и к. Загорела, хорошо ест, бегает, как мальчик.

К о р о л ь. Ха-ха-ха! Молодец.

Т р а к т и р щ и к. Спасибо.

К о р о л ь. Не вы молодец, она молодец. Впрочем, все равно, пользуйтесь. И он здесь?

Т р а к т и р щ и к. Да.

К о р о л ь. Влюблен?

Т р а к т и р щ и к. Очень.

К о р о л ь. Ха-ха-ха! То-то! Знай наших. Мучается?

Т р а к т и р щ и к. Ужасно.

К о р о л ь. Так ему и надо! Ха-ха-ха! Он мучается, а она жива, здорова, спокойна, весела…

Входит охотник, сопровождаемый учеником.

О х о т н и к. Дай капель!

Т р а к т и р щ и к. Каких?

О х о т н и к. Почем я знаю? Ученик мой заскучал.

Т р а к т и р щ и к. Этот?

У ч е н и к. Еще чего! Я умру — он и то не заметит.

О х о т н и к. Новенький мой заскучал, не ест, не пьет, невпопад отвечает.

К о р о л ь. Принцесса?

О х о т н и к. Кто, кто?

Т р а к т и р щ и к. Твой новенький — переодетая принцесса.

У ч е н и к. Волк тебя заешь! А я ее чуть не стукнул по шее!

О х о т н и к (ученику). Негодяй! Болван! Мальчика от девочки не можешь отличить!

У ч е н и к. Вы тоже не отличили.

О х о т н и к. Есть мне время заниматься подобными пустяками!

К о р о л ь. Замолчи ты! Где принцесса?

О х о т н и к. Но, но, но, не ори, любезный! У меня работа тонкая, нервная. Я окриков не переношу. Пришибу тебя и отвечать не буду!

Т р а к т и р щ и к. Это король!

О х о т н и к. Ой! (Кланяется низко.) Простите, ваше величество.

К о р о л ь. Где моя дочь?

О х о т н и к. Их высочество изволят сидеть у очага в нашей комнате. Сидят они и глядят на уголья.

К о р о л ь. Проводите меня к ней!

О х о т н и к. Рад служить, ваше величество! Сюда, пожалуйста, ваше величество. Я вас провожу, а вы мне диплом. Дескать, учил королевскую дочь благородному искусству охоты.

К о р о л ь. Ладно, потом.

О х о т н и к. Спасибо, ваше величество.

Уходят. Администратор затыкает уши.

А д м и н и с т р а т о р. Сейчас, сейчас мы услышим пальбу!

Т р а к т и р щ и к. Какую?

А д м и н и с т р а т о р. Принцесса дала слово, что застрелит каждого, кто последует за ней.

Д а м а. Она не станет стрелять в родного отца.

А д м и н и с т р а т о р. Знаю я людей! Для честного словца не пожалеют и отца.

Т р а к т и р щ и к. А я не догадался разрядить пистолеты учеников.

Д а м а. Бежим туда! Уговорим ее!

М и н и с т р. Тише! Государь возвращается. Он разгневан!

А д м и н и с т р а т о р. Опять начнет казнить! А я и так простужен! Нет работы вредней придворной.

Входят король и охотник.

К о р о л ь (негромко и просто). Я в ужасном горе. Она сидит там у огня, тихая, несчастная. Одна — вы слышите? Одна! Ушла из дому, от забот моих ушла. И если я приведу целую армию и все королевское могущество отдам ей в руки — это ей не поможет. Как же это так? Что же мне делать? Я ее растил, берег, а теперь вдруг не могу ей помочь. Она за тридевять земель от меня. Подите к ней. Расспросите ее. Может быть, мы ей можем помочь все-таки? Ступайте же!

А д м и н и с т р а т о р. Она стрелять будет, ваше величество!

К о р о л ь. Ну так что? Вы все равно приговорены к смерти. Боже мой! Зачем все так меняется в твоем мире? Где моя маленькая дочка? Страстная, оскорбленная девушка сидит у огня. Да, да, оскорбленная. Я вижу. Мало ли я их оскорблял на своем веку. Спросите, что он ей сделал? Как мне поступить с ним? Казнить? Это я могу. Поговорить с ним? Берусь! Ну! Ступайте же!

Т р а к т и р щ и к. Позвольте мне поговорить с принцессой, король.

К о р о л ь. Нельзя! Пусть к дочке пойдет кто-нибудь из своих.

Т р а к т и р щ и к. Именно свои влюбленным кажутся особенно чужими. Все переменилось, а свои остались такими, как были.

К о р о л ь. Я не подумал об этом. Вы совершенно правы. Тем не менее приказания своего не отменю.

Т р а к т и р щ и к. Почему?

К о р о л ь. Почему, почему… Самодур потому что. Во мне тетя родная проснулась, дура неисправимая. Шляпу мне!

Министр подает королю шляпу.

Бумаги мне.

Трактирщик подает королю бумагу.

Бросим жребий. Так. Так, готово. Тот, кто вынет бумажку с крестом, пойдет к принцессе.

Д а м а. Позвольте мне без всяких крестов поговорить с принцессой, ваше величество. Мне есть что сказать ей.

К о р о л ь. Не позволю! Мне попала вожжа под мантию! Я — король или не король? Жребий, жребий! Первый министр! Вы первый!

Министр тянет жребий, разворачивает бумажку.

М и н и с т р. Увы, государь!

А д м и н и с т р а т о р. Слава Богу!

М и н и с т р. На бумаге нет креста!

А д м и н и с т р а т о р. Зачем же было кричать «увы», болван!

К о р о л ь. Тише! Ваша очередь, сударыня!

Д а м а. Мне идти, государь.

А д м и н и с т р а т о р. От всей души поздравляю! Царствия вам Небесного!

К о р о л ь. А ну, покажите мне бумажку, сударыня! (Выхватывает из рук придворной дамы ее жребий, рассматривает, качает головой.) Вы врунья, сударыня! Вот упрямый народ! Так и норовят одурачить бедного своего повелителя! Следующий! (Администратору.) Тяните жребий, сударь. Куда! Куда вы лезете! Откройте глаза, любезный! Вот, вот она, шляпа, перед вами.

Администратор тянет жребий, смотрит.

А д м и н и с т р а т о р. Ха-ха-ха!

К о р о л ь. Что ха-ха-ха?

А д м и н и с т р а т о р. То есть я хотел сказать — увы! Вот честное слово, провалиться мне, я не вижу никакого креста. Ай-ай-ай, какая обида! Следующий!

К о р о л ь. Дайте мне ваш жребий!

А д м и н и с т р а т о р. Кого?

К о р о л ь. Бумажку! Живо! (Заглядывает в бумажку.) Нет креста?

А д м и н и с т р а т о р. Нет!

К о р о л ь. А это что?

А д м и н и с т р а т о р. Какой же это крест? Смешно, честное слово… Это скорее буква «х»!

К о р о л ь. Нет, любезный, это он и есть! Ступайте!

А д м и н и с т р а т о р. Люди, люди, опомнитесь! Что вы делаете? Мы бросили дела, забыли сан и звание, поскакали в горы по чертовым мостам, по козьим дорожкам. Что нас довело до этого?

Д а м а. Любовь!

А д м и н и с т р а т о р. Давайте, господа, говорить серьезно! Нет никакой любви на свете!

Т р а к т и р щ и к. Есть!

А д м и н и с т р а т о р. Уж вам-то стыдно притворяться! Человек коммерческий, имеете свое дело.

Т р а к т и р щ и к. И все же я берусь доказать, что любовь существует на свете!

А д м и н и с т р а т о р. Нет ее! Людям я не верю, я слишком хорошо их знаю, а сам ни разу не влюблялся. Следовательно, нет любви! Следовательно, меня посылают на смерть из-за выдумки, предрассудка, пустого места!

К о р о л ь. Не задерживайте меня, любезный. Не будьте эгоистом.

А д м и н и с т р а т о р. Ладно, ваше величество, я не буду, только послушайте меня. Когда контрабандист ползет через пропасть по жердочке или купец плывет в маленьком суденышке по Великому океану — это почтенно, это понятно. Люди деньги зарабатывают. А во имя чего, извините, мне голову терять? То, что вы называете любовью, — это немного неприлично, довольно смешно и очень приятно. При чем же тут смерть?

Д а м а. Замолчите, презренный!

А д м и н и с т р а т о р. Ваше величество, не велите ей ругаться! Нечего, сударыня, нечего смотреть на меня так, будто вы и в самом деле думаете то, что говорите. Нечего, нечего! Все люди свиньи, только одни в этом признаются, а другие ломаются. Не я презренный, не я злодей, а все эти благородные страдальцы, странствующие проповедники, бродячие певцы, нищие музыканты, площадные болтуны. Я весь на виду, всякому понятно, чего я хочу. С каждого понемножку — и я уже не сержусь, веселею, успокаиваюсь, сижу себе да щелкаю на счетах. А эти раздуватели чувств, мучители душ человеческих — вот они воистину злодеи, убийцы непойманные. Это они лгут, будто совесть существует в природе, уверяют, что сострадание прекрасно, восхваляют верность, учат доблести и толкают на смерть обманутых дурачков! Это они выдумали любовь. Нет ее! Поверьте солидному, состоятельному мужчине!

К о р о л ь. А почему принцесса страдает?

А д м и н и с т р а т о р. По молодости лет, ваше величество!

К о р о л ь. Ладно. Сказал последнее слово приговоренного, и хватит. Все равно не помилую! Ступай! Ни слова! Застрелю!

Администратор уходит, пошатываясь.

Экий дьявол! И зачем только я слушал его? Он разбудил во мне тетю, которую каждый мог убедить в чем угодно. Бедняжка была восемнадцать раз замужем, не считая легких увлечений. А ну как и в самом деле нет никакой любви на свете? Может быть, у принцессы просто ангина или бронхит, а я мучаюсь.

Д а м а. Ваше величество…

К о р о л ь. Помолчите, сударыня! Вы женщина почтенная, верующая. Спросим молодежь. Аманда! Вы верите в любовь?

А м а н д а. Нет, ваше величество!

К о р о л ь. Вот видите! А почему?

А м а н д а. Я была влюблена в одного человека, и он оказался таким чудовищем, что я перестала верить в любовь. Я влюбляюсь теперь во всех, кому не лень. Все равно!

К о р о л ь. Вот видите! А вы что скажете о любви, Оринтия?

О р и н т и я. Все, что вам угодно, кроме правды, ваше величество.

К о р о л ь. Почему?

О р и н т и я. Говорить о любви правду так страшно и так трудно, что я разучилась это делать раз и навсегда. Я говорю о любви то, чего от меня ждут.

К о р о л ь. Вы мне скажите только одно — есть любовь на свете?

О р и н т и я. Есть, ваше величество, если вам угодно. Я сама столько раз влюблялась!

К о р о л ь. А может, нет ее?

О р и н т и я. Нет ее, если вам угодно, государь! Есть легкое, веселое безумие, которое всегда кончается пустяками.

Выстрел.

К о р о л ь. Вот вам и пустяки!

О х о т н и к. Царствие ему Небесное!

У ч е н и к. А может, он… она… они — промахнулись?

О х о т н и к. Наглец! Моя ученица — и вдруг…

У ч е н и к. Долго ли училась-то!

О х о т н и к. О ком говоришь! При ком говоришь! Очнись!

К о р о л ь. Тише вы! Не мешайте мне! Я радуюсь! Ха-ха-ха! Наконец-то, наконец вырвалась дочка моя из той проклятой теплицы, в которой я, старый дурак, ее вырастил. Теперь она поступает, как все нормальные люди: у нее неприятности — и вот она палит в кого попало. (Всхлипывает.) Растет дочка. Эй, трактирщик! Приберите там в коридоре!

Входит администратор. В руках у него дымящийся пистолет.

У ч е н и к. Промахнулась! Ха-ха-ха!

К о р о л ь. Это что такое? Почему вы живы, нахал?

А д м и н и с т р а т о р. Потому что это я стрелял, государь.

К о р о л ь. Вы?

А д м и н и с т р а т о р. Да, вот представьте себе.

К о р о л ь. В кого?

А д м и н и с т р а т о р. В кого, в кого… В принцессу! Она жива, жива, не пугайтесь!

К о р о л ь. Эй, вы там! Плаху, палача и рюмку водки. Водку мне, остальное ему. Живо!

А д м и н и с т р а т о р. Не торопитесь, любезный!

К о р о л ь. Кому это ты говоришь?

Входит Медведь. Останавливается в дверях.

А д м и н и с т р а т о р. Вам, папаша, говорю. Не торопитесь! Принцесса — моя невеста.

П р и д в о р н а я  д а м а. Бей в барабаны, труби в трубы, караул, в ружье!

П е р в ы й  м и н и с т р. Он сошел с ума?

Т р а к т и р щ и к. О, если бы!

К о р о л ь. Рассказывай толком, а то убью!

А д м и н и с т р а т о р. Расскажу с удовольствием. Люблю рассказывать о делах, которые удались. Да вы садитесь, господа, чего там в самом деле, я разрешаю. Не хотите — как хотите. Ну вот, значит… Пошел я, как вы настаивали, к девушке… Пошел, значит. Хорошо. Приоткрываю дверь, а сам думаю: ох, убьет… Умирать хочется, как любому из присутствующих. Ну вот. А она обернулась на скрип двери и вскочила. Я, сами понимаете, ахнул. Выхватил, естественно, пистолет из кармана. И, как поступил бы на моем месте любой из присутствующих, выпалил из пистолета в девушку. А она и не заметила. Взяла меня за руку и говорит: я думала, думала, сидя тут у огня, да и поклялась выйти замуж за первого встречного. Ха-ха! Видите, как мне везет, как ловко вышло, что я промахнулся. Ай да я!

П р и д в о р н а я  д а м а. Бедный ребенок!

А д м и н и с т р а т о р. Не перебивать! Я спрашиваю: значит, я ваш жених теперь? А она отвечает: что же делать, если вы подвернулись под руку. Гляжу — губки дрожат, пальчики вздрагивают, в глазах чувства, на шейке жилка бьется, то-се, пятое, десятое. (Захлебывается.) Ох ты, ух ты!

Трактирщик подает водку королю. Администратор выхватывает рюмку, выпивает одним глотком.

Ура! Обнял я ее, следовательно, чмокнул в самые губки.

М е д в е д ь. Замолчи, убью!

А д м и н и с т р а т о р. Нечего, нечего. Убивали меня уже сегодня — и что вышло? На чем я остановился-то? Ах, да… Поцеловались мы, значит…

М е д в е д ь. Замолчи!

А д м и н и с т р а т о р. Король! Распорядитесь, чтобы меня не перебивали! Неужели трудно? Поцеловались мы, а потом она говорит: ступайте, доложите обо всем папе, а я пока переоденусь девочкой. А я ей на это: разрешите помочь застегнуть то, другое, зашнуровать, затянуть, хе-хе… А она мне, кокетка такая, отвечает: вон отсюда! А я ей на это: до скорого свидания, ваше величество, канашка, курочка. Ха-ха-ха!

К о р о л ь. Черт знает что… Эй, вы… Свита… Поищите там чего-нибудь в аптечке… Я потерял сознание, остались одни чувства… Тонкие… Едва определимые… То ли мне хочется музыки и цветов, то ли зарезать кого-нибудь. Чувствую, чувствую смутно-смутно — случилось что-то неладное, а взглянуть в лицо действительности — нечем…

Входит принцесса. Бросается к отцу.

П р и н ц е с с а (отчаянно). Папа! Папа! (Замечает Медведя. Спокойно.) Добрый вечер, папа. А я замуж выхожу.

К о р о л ь. За кого, дочка?

П р и н ц е с с а (указывает на администратора кивком головы). Вот за этого. Подите сюда! Дайте мне руку.

А д м и н и с т р а т о р. С наслаждением! Хе-хе…

П р и н ц е с с а. Не смейте хихикать, а то я застрелю вас!

К о р о л ь. Молодец! Вот это по-нашему!

П р и н ц е с с а. Свадьбу я назначаю через час.

К о р о л ь. Через час? Отлично! Свадьба — во всяком случае радостное и веселое событие, а там видно будет. Хорошо! Что, в самом деле… Дочь нашлась, все живы, здоровы, вина вдоволь. Распаковать багаж! Надеть праздничные наряды! Зажечь все свечи! Потом разберемся!

М е д в е д ь. Стойте!

К о р о л ь. Что такое? Ну, ну, ну! Говорите же!

М е д в е д ь (обращается к Оринтии и Аманде, которые стоят обнявшись). Я прошу вашей руки. Будьте моей женой. Взгляните на меня — я молод, здоров, прост. Я добрый человек и никогда вас не обижу. Будьте моей женой!

П р и н ц е с с а. Не отвечайте ему!

М е д в е д ь. Ах, вот как! Вам можно, а мне нет!

П р и н ц е с с а. Я поклялась выйти замуж за первого встречного.

М е д в е д ь. Я тоже.

П р и н ц е с с а. Я… Впрочем, довольно, довольно, мне все равно! (Идет к выходу.) Дамы! За мной! Вы поможете мне надеть подвенечное платье.

К о р о л ь. Кавалеры, за мной! Вы мне поможете заказать свадебный ужин. Трактирщик, это и вас касается.

Т р а к т и р щ и к. Ладно, ваше величество, ступайте, я вас догоню. (Придворной даме, шепотом.) Под любым предлогом заставьте принцессу вернуться сюда, в эту комнату.

П р и д в о р н а я  д а м а. Силой приволоку, разрази меня нечистый!

Все уходят, кроме Медведя и фрейлин, которые всё стоят, обнявшись, у стены.

М е д в е д ь (фрейлинам). Будьте моей женой!

А м а н д а. Сударь, сударь! Кому из нас вы делаете предложение?

О р и н т и я. Ведь нас двое.

М е д в е д ь. Простите, я не заметил.

Вбегает трактирщик.

Т р а к т и р щ и к. Назад, иначе вы погибнете! Подходить слишком близко к влюбленным, когда они ссорятся, смертельно опасно! Бегите, пока не поздно!

М е д в е д ь. Не уходите!

Т р а к т и р щ и к. Замолчи, свяжу! Неужели вам не жалко этих бедных девушек?

М е д в е д ь. Меня не жалели, и я не хочу никого жалеть!

Т р а к т и р щ и к. Слышите? Скорее, скорее прочь!

Оринтия и Аманда уходят, оглядываясь.

Слушай, ты! Дурачок! Опомнись, прошу тебя, будь добр! Несколько разумных ласковых слов — и вот вы снова счастливы. Понял? Скажи ей: слушайте, принцесса, так, мол, и так, я виноват, простите, не губите, я больше не буду, я нечаянно. А потом возьми да и поцелуй ее.

М е д в е д ь. Ни за что!

Т р а к т и р щ и к. Не упрямься! Поцелуй, да только покрепче!

М е д в е д ь. Нет!

Т р а к т и р щ и к. Не теряй времени! До свадьбы осталось всего сорок пять минут. Вы едва успеете помириться. Скорее. Опомнись! Я слышу шаги, это Эмилия ведет сюда принцессу. Ну же! Выше голову!

Распахивается дверь, и в комнату входит придворная дама в роскошном наряде. Ее сопровождают лакеи с зажженными канделябрами.

П р и д в о р н а я  д а м а. Поздравляю вас, господа, с большой радостью!

Т р а к т и р щ и к. Слышишь, сынок?

П р и д в о р н а я  д а м а. Пришел конец всем нашим горестям и злоключениям.

Т р а к т и р щ и к. Молодец, Эмилия!

П р и д в о р н а я  д а м а. Согласно приказу принцессы, ее бракосочетание с господином министром, которое должно было состояться через сорок пять минут…

Т р а к т и р щ и к. Умница! Ну, ну?

П р и д в о р н а я  д а м а. Состоится немедленно!

Т р а к т и р щ и к. Эмилия! Опомнитесь! Это несчастье, а вы улыбаетесь!

П р и д в о р н а я  д а м а. Таков приказ. Не трогайте меня, я при исполнении служебных обязанностей, будь я проклята! (Сияя.) Пожалуйста, ваше величество, все готово. (Трактирщику.) Ну что я могла сделать! Она упряма, как, как… как мы с вами когда-то!

Входит король в горностаевой мантии и в короне. Он ведет за руку принцессу в подвенечном платье. Далее следует министр-администратор. На всех его пальцах сверкают бриллиантовые кольца. Следом за ним — придворные в праздничных нарядах.

К о р о л ь. Ну что ж. Сейчас начнем венчать. (Смотрит на Медведя с надеждой.) Честное слово, сейчас начну. Без шуток. Раз! Два! Три! (Вздыхает.) Начинаю! (Торжественно.) Как почетный святой, почетный великомученик, почетный папа римский нашего королевства приступаю к совершению таинства брака. Жених и невеста! Дайте друг другу руки!

М е д в е д ь. Нет!

К о р о л ь. Что нет? Ну же, ну! Говорите, не стесняйтесь!

М е д в е д ь. Уйдите все отсюда! Мне поговорить с ней надо! Уходите же!

А д м и н и с т р а т о р (выступая вперед). Ах ты наглец!

Медведь отталкивает его с такой силой, что министр-администратор летит в дверь.

П р и д в о р н а я  д а м а. Ура! Простите, ваше величество…

К о р о л ь. Пожалуйста! Я сам рад. Отец все-таки.

М е д в е д ь. Уйдите, умоляю! Оставьте нас одних!

Т р а к т и р щ и к. Ваше величество, а ваше величество! Пойдемте! Неудобно…

К о р о л ь. Ну вот еще! Мне тоже небось хочется узнать, чем кончится их разговор!

П р и д в о р н а я  д а м а. Государь!

К о р о л ь. Отстаньте! А впрочем, ладно. Я ведь могу подслушивать у замочной скважины. (Бежит на цыпочках.) Пойдемте, пойдемте, господа! Неудобно!

Все убегают за ним, кроме принцессы и Медведя.

М е д в е д ь. Принцесса, сейчас я признаюсь во всем. На беду мы встретились, на беду полюбили друг друга. Я… я… Если вы поцелуете меня — я превращусь в медведя.

Принцесса закрывает лицо руками.

Я сам не рад! Это не я, это волшебник… Ему бы все шалить, а мы, бедные, вон как запутались. Поэтому я и бежал. Ведь я поклялся, что скорее умру, чем обижу вас. Простите! Это не я! Это он… Простите!

П р и н ц е с с а. Вы, вы — и вдруг превратитесь в медведя?

М е д в е д ь. Да.

П р и н ц е с с а. Как только я вас поцелую?

М е д в е д ь. Да.

П р и н ц е с с а. Вы, вы молча будете бродить взад-вперед по комнатам, как по клетке? Никогда не поговорите со мною по-человечески? А если я уж очень надоем вам своими разговорами — вы зарычите на меня, как зверь? Неужели так уныло кончатся все безумные радости и горести последних дней?

М е д в е д ь. Да.

П р и н ц е с с а. Папа! Папа!

Вбегает король, сопровождаемый всей свитой.

Папа — он…

К о р о л ь. Да, да, я подслушал. Вот жалость-то какая!

П р и н ц е с с а. Уедем, уедем поскорее!

К о р о л ь. Дочка, дочка… Со мною происходит нечто ужасное… Доброе что-то — такой страх! — что-то доброе проснулось в моей душе. Давай подумаем — может быть, не стоит его прогонять. А? Живут же другие — и ничего! Подумаешь — медведь… Не хорек все-таки… Мы бы его причесывали, приручали. Он бы нам бы иногда плясал бы…

П р и н ц е с с а. Нет! Я его слишком люблю для этого.

Медведь делает шаг вперед и останавливается, опустив голову.

Прощай, навсегда прощай! (Убегает.)

Все, кроме Медведя, — за нею. Вдруг начинает играть музыка. Окна распахиваются сами собой. Восходит солнце. Снега и в помине нет. На горных склонах выросла трава, качаются цветы. С хохотом врывается хозяин. За ним, улыбаясь, спешит хозяйка. Она взглядывает на Медведя и сразу перестает улыбаться.

Х о з я и н (вопит). Поздравляю! Поздравляю! Совет да любовь!

Х о з я й к а. Замолчи, дурачок…

Х о з я и н. Почему — дурачок?

Х о з я й к а. Не то кричишь. Тут не свадьба, а горе…

Х о з я и н. Что? Как? Не может быть! Я привел их в эту уютную гостиницу да завалил сугробами все входы и выходы. Я радовался своей выдумке, так радовался, что вечный снег и тот растаял и горные склоны зазеленели под солнышком. Ты не поцеловал ее?

М е д в е д ь. Но ведь…

Х о з я и н. Трус!

Печальная музыка. На зеленую траву, на цветы падает снег. Опустив голову, ни на кого не глядя, проходит через комнату принцесса под руку с королем. За ними вся свита. Все это шествие проходит за окнами под падающим снегом. Выбегает трактирщик с чемоданом. Он потряхивает связкой ключей.

Т р а к т и р щ и к. Господа, господа, гостиница закрывается. Я уезжаю, господа!

Х о з я и н. Ладно! Давай мне ключи, я сам все запру.

Т р а к т и р щ и к. Вот спасибо! Поторопи охотника. Он там укладывает свои дипломы.

Х о з я и н. Ладно.

Т р а к т и р щ и к (Медведю). Слушай, бедный мальчик…

Х о з я и н. Ступай, я сам с ним поговорю. Поторопись, опоздаешь, отстанешь!

Т р а к т и р щ и к. Боже избави! (Убегает.)

Х о з я и н. Ты! Держи ответ! Как ты посмел не поцеловать ее?

М е д в е д ь. Но ведь вы знаете, чем это кончилось бы!

Х о з я и н. Нет, не знаю! Ты не любил девушку!

М е д в е д ь. Неправда!

Х о з я и н. Не любил, иначе волшебная сила безрассудства охватила бы тебя. Кто смеет рассуждать или предсказывать, когда высокие чувства овладевают человеком? Нищие, безоружные люди сбрасывают королей с престола из любви к ближнему. Из любви к родине солдаты попирают смерть ногами, и та бежит без оглядки. Мудрецы поднимаются на небо и ныряют в самый ад — из любви к истине. Землю перестраивают из любви к прекрасному. А ты что сделал из любви к девушке?

М е д в е д ь. Я отказался от нее.

Х о з я и н. Великолепный поступок. А ты знаешь, что всего только раз в жизни выпадает влюбленным день, когда все им удается. И ты прозевал свое счастье. Прощай. Я больше не буду тебе помогать. Нет! Мешать начну тебе изо всех сил. До чего довел… Я, весельчак и шалун, заговорил из-за тебя как проповедник. Пойдем, жена, закрывать ставни.

Х о з я й к а. Идем, дурачок…

Стук закрываемых ставень. Входит охотник и его ученик. В руках у них огромные палки.

М е д в е д ь. Хотите убить сотого медведя?

О х о т н и к. Медведя? Сотого?

М е д в е д ь. Да, да! Рано или поздно — я разыщу принцессу, поцелую ее и превращусь в медведя… И тут вы…

О х о т н и к. Понимаю! Ново. Заманчиво. Но мне, право, неловко пользоваться вашей любезностью…

М е д в е д ь. Ничего, не стесняйтесь.

О х о т н и к. А как посмотрит на это ее королевское высочество?

М е д в е д ь. Обрадуется!

О х о т н и к. Ну что же… Искусство требует жертв. Я согласен.

М е д в е д ь. Спасибо, друг! Идем!

З а н а в е с

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Сад, уступами спускающийся к морю. Кипарисы, пальмы, пышная зелень, цветы. Широкая терраса, на перилах которой сидит трактирщик. Он одет по-летнему, в белом с головы до ног, посвежевший, помолодевший.

Т р а к т и р щ и к. Ау! Ау-у-у! Гоп, гоп! Монастырь, а монастырь! Отзовись! Отец эконом, где же ты? У меня новости есть! Слышишь? Новости! Неужели и это не заставит тебя насторожить уши? Неужели ты совсем разучился обмениваться мыслями на расстоянии? Целый год я вызываю тебя — и все напрасно. Отец эконом! Ау-у-у-у! Гоп, гоп! (Вскакивает.) Ура! Гоп, гоп! Здравствуй, старик! Ну, наконец-то! Да не ори ты так, ушам больно! Мало ли что! Я тоже обрадовался, да не ору же. Что? Нет уж, сначала ты выкладывай все, старый сплетник, а потом я расскажу, что пережили мы за этот год. Да, да. Все новости расскажу, ничего не пропущу, не беспокойся. Ну ладно уж, перестань охать да причитать, переходи к делу. Так, так, понимаю. А ты что? А настоятель что? А она что? Ха-ха-ха! Вот шустрая бабенка! Понимаю. Ну а как там гостиница моя? Работает? Да ну? Как, как, повтори-ка. (Всхлипывает и сморкается.) Приятно. Трогательно. Погоди, дай запишу. Тут нам угрожают разные беды и неприятности, так что полезно запастись утешительными новостями. Ну? Как говорят люди? Без него гостиница как тело без души? Это без меня то есть? Спасибо, старый козел, порадовал ты меня. Ну а еще что? В остальном, говоришь, все как было? Все по-прежнему? Вот чудеса-то! Меня там нет, а все идет по-прежнему! Подумать только! Ну ладно, теперь я примусь рассказывать. Сначала о себе. Я страдаю невыносимо. Ну сам посуди, вернулся я на родину. Так? Все вокруг прекрасно. Верно? Все цветет да радуется, как и в дни моей молодости, только я уже совсем не тот! Погубил я свое счастье, прозевал. Вот ужас, правда? Почему я говорю об этом так весело? Ну все-таки дома… Я, не глядя на мои невыносимые страдания, все-таки прибавился в весе на пять кило. Ничего не поделаешь. Живу. И кроме того, страдания страданиями, а все-таки женился же я. На ней, на ней. На Э! Э! Э! Чего тут не понимать! Э! А не называю имя ее полностью, потому что, женившись, я остался почтительным влюбленным. Не могу я орать на весь мир имя, священное для меня. Нечего ржать, демон, ты ничего не понимаешь в любви, ты монах. Чего? Ну какая же это любовь, старый бесстыдник! Вот то-то и есть. А? Как принцесса? Ох, брат, плохо. Грустно, брат. Расхворалась у нас принцесса. От того расхворалась, во что ты, козел, не веришь. Вот то-то и есть, что от любви. Доктор говорит, что принцесса может умереть, да мы не хотим верить. Это было бы уж слишком несправедливо. Да не пришел он сюда, не пришел, понимаешь. Охотник пришел, а медведь пропадает неведомо где. По всей видимости, принц-администратор не пропускает его к нам всеми неправдами, какие есть на земле. Да, представь себе, администратор теперь принц и силен, как бес. Деньги, брат. Он до того разбогател, что просто страх. Что хочет, то и делает. Волшебник не волшебник, а вроде того. Ну, довольно о нем. Противно. Охотник-то? Нет, не охотится. Книжку пытается написать по теории охоты. Когда выйдет книжка? Неизвестно. Он отрывки пока печатает, а потом перестреливается с товарищами по профессии из-за каждой запятой. Заведует у нас королевской охотой. Женился, между прочим. На фрейлине принцессы, Аманде. Девочка у них родилась. Назвали Мушка. А ученик охотника женился на Оринтии. У них мальчик. Назвали Мишень. Вот, брат. Принцесса страдает, болеет, а жизнь идет своим чередом. Что ты говоришь? Рыба тут дешевле, чем у вас, а говядина в одной цене. Что? Овощи, брат, такие, которые тебе и не снились. Тыквы сдают небогатым семьям под дачи. Дачники и живут в тыкве, и питаются ею. И благодаря этому дача чем дольше в ней живешь, тем становится просторнее. Вот, брат. Пробовали и арбузы сдавать, но в них жить сыровато. Ну, прощай, брат. Принцесса идет. Грустно, брат. Прощай, брат. Завтра в это время слушай меня. Ох-ох-ох, дела-делишки…

Входит принцесса.

Здравствуйте, принцесса!

П р и н ц е с с а. Здравствуй, дорогой мой друг! Мы еще не виделись? А мне-то казалось, что я уже говорила вам, что сегодня умру.

Т р а к т и р щ и к. Не может этого быть! Вы не умрете.

П р и н ц е с с а. Я и рада бы, но все так сложилось, что другого выхода не найти. Мне и дышать трудно, и глядеть — вот как я устала. Я никому этого не показываю, потому что привыкла с детства не плакать, когда ушибусь, но ведь вы свой, верно?

Т р а к т и р щ и к. Я не хочу вам верить.

П р и н ц е с с а. А придется все-таки! Как умирают без хлеба, без воды, без воздуха, так и я умираю оттого, что нет мне счастья, да и все тут.

Т р а к т и р щ и к. Вы ошибаетесь!

П р и н ц е с с а. Нет! Как человек вдруг понимает, что влюблен, так же сразу он угадывает, когда смерть приходит за ним.

Т р а к т и р щ и к. Принцесса, не надо, пожалуйста!

П р и н ц е с с а. Я знаю, что это грустно, но еще грустнее вам будет, если я оставлю вас не попрощавшись. Сейчас я напишу письма, уложу вещи, а вы пока соберите друзей здесь, на террасе. А я потом выйду и попрощаюсь с вами. Хорошо? (Уходит.)

Т р а к т и р щ и к. Вот горе-то, вот беда. Нет, нет, я не верю, что это может случиться! Она такая славная, такая нежная, никому ничего худого не сделала! Друзья, друзья мои! Скорее! Сюда! Принцесса зовет! Друзья, друзья мои!

Входят хозяин и хозяйка.

Вы? Вот счастье-то, вот радость! И вы услышали меня?

Х о з я и н. Услышали, услышали!

Т р а к т и р щ и к. Вы были возле?

Х о з я й к а. Нет, мы сидели дома на крылечке. Но муж мой вдруг вскочил, закричал: «Пора, зовут», схватил меня на руки, взвился под облака, а оттуда вниз, прямо к вам. Здравствуйте, Эмиль!

Т р а к т и р щ и к. Здравствуйте, здравствуйте, дорогие мои! Вы знаете, что у нас тут творится! Помогите нам. Администратор стал принцем и не пускает медведя к бедной принцессе.

Х о з я й к а. Ах, это совсем не администратор.

Т р а к т и р щ и к. А кто же?

Х о з я й к а. Мы.

Т р а к т и р щ и к. Не верю! Вы клевещете на себя!

Х о з я и н. Замолчи! Как ты смеешь причитать, ужасаться, надеяться на хороший конец там, где уже нет, нет пути назад. Избаловался! Изнежился! Раскис тут под пальмами. Женился и думает теперь, что все в мире должно идти ровненько да гладенько. Да, да! Это я не пускаю мальчишку сюда. Я!

Т р а к т и р щ и к. А зачем?

Х о з я и н. А затем, чтобы принцесса спокойно и с достоинством встретила свой конец.

Т р а к т и р щ и к. Ох!

Х о з я и н. Не охай!

Т р а к т и р щ и к. А что, если чудом…

Х о з я и н. Я когда-нибудь учил тебя управлять гостиницей или сохранять верность в любви? Нет? Ну и ты не смей говорить мне о чудесах. Чудеса подчинены таким же законам, как и все другие явления природы. Нет такой силы на свете, которая может помочь бедным детям. Ты чего хочешь? Чтобы он на наших глазах превратился в медведя и охотник застрелил бы его? Крик, безумие, безобразие вместо печального и тихого конца? Этого ты хочешь?

Т р а к т и р щ и к. Нет.

Х о з я и н. Ну и не будем об этом говорить.

Т р а к т и р щ и к. А если все-таки мальчик проберется сюда…

Х о з я и н. Ну уж нет! Самые тихие речки по моей просьбе выходят из берегов и преграждают ему путь, едва он подходит к броду. Горы уж на что домоседы, но и те, скрипя камнями и шумя лесами, сходят с места, становятся на его дороге. Я уже не говорю об ураганах. Эти рады сбить человека с пути. Но это еще не все. Как ни было мне противно, но приказал я злым волшебникам делать ему зло. Только убивать его не разрешил.

Х о з я й к а. И вредить его здоровью.

Х о з я и н. А все остальное — позволил. И вот огромные лягушки опрокидывают его коня, выскочив из засады. Комары жалят его.

Х о з я й к а. Только не малярийные.

Х о з я и н. Но зато огромные, как пчелы. И его мучают сны до того страшные, что только такие здоровяки, как наш медведь, могут их досмотреть до конца, не проснувшись. Злые волшебники стараются изо всех сил, ведь они подчинены нам, добрым. Нет, нет! Все будет хорошо, все кончится печально. Зови, зови друзей прощаться с принцессой.

Т р а к т и р щ и к. Друзья, друзья мои!

Появляются Эмилия, первый министр, Оринтия, Аманда, ученик охотника.

Друзья мои…

Э м и л и я. Не надо, не говори, мы все слышали.

Х о з я и н. А где же охотник?

У ч е н и к. Пошел к доктору за успокоительными каплями. Боится заболеть от беспокойства.

Э м и л и я. Это смешно, но я не в силах смеяться. Когда теряешь одного из друзей, то остальным на время прощаешь все… (Всхлипывает.)

Х о з я и н. Сударыня, сударыня! Будем держаться как взрослые люди. И в трагических концах есть свое величие.

Э м и л и я. Какое?

Х о з я и н. Они заставляют задуматься оставшихся в живых.

Э м и л и я. Что же тут величественного? Стыдно убивать героев для того, чтобы растрогать холодных и расшевелить равнодушных. Терпеть я этого не могу. Поговорим о другом.

Х о з я и н. Да, да, давайте. Где же бедняга король? Плачет небось!

Э м и л и я. В карты играет, старый попрыгун!

П е р в ы й  м и н и с т р. Сударыня, не надо браниться! Это я виноват во всем. Министр обязан докладывать государю всю правду, а я боялся огорчить его величество. Надо, надо открыть королю глаза!

Э м и л и я. Он и так все великолепно видит.

П е р в ы й  м и н и с т р. Нет, нет, не видит. Это принц-администратор плох, а король просто прелесть что такое. Я дал себе клятву, что при первой же встрече открою государю глаза. И король спасет свою дочь, а следовательно, и всех нас!

Э м и л и я. А если не спасет?

П е р в ы й  м и н и с т р. Тогда и я взбунтуюсь, черт возьми!

Э м и л и я. Король идет сюда. Действуйте. Я и над вами не в силах смеяться, господин первый министр.

Входит король. Он очень весел.

К о р о л ь. Здравствуйте, здравствуйте! Какое прекрасное утро. Как дела, как принцесса? Впрочем, не надо мне отвечать, я и так понимаю, что все обстоит благополучно.

П е р в ы й  м и н и с т р. Ваше величество…

К о р о л ь. До свидания, до свидания!

П е р в ы й  м и н и с т р. Ваше величество, выслушайте меня.

К о р о л ь. Я спать хочу.

П е р в ы й  м и н и с т р. Коли вы не спасете свою дочь, то кто ее спасет? Вашу родную, вашу единственную дочь! Поглядите, что делается у нас! Мошенник, наглый деляга без сердца и разума захватил власть в королевстве. Все, все служит теперь одному — разбойничьему его кошельку. Всюду, всюду бродят его приказчики и таскают с места на место тюки с товарами, ни на что не глядя. Они врезываются в похоронные процессии, останавливают свадьбы, валят с ног детишек, толкают стариков. Прикажите прогнать принца-администратора — и принцессе легче станет дышать, и страшная свадьба не будет больше грозить бедняжке. Ваше величество!..

К о р о л ь. Ничего, ничего я не могу сделать!

П е р в ы й  м и н и с т р. Почему?

К о р о л ь. Потому что я вырождаюсь, дурак ты этакий! Книжки надо читать и не требовать от короля того, что он не в силах сделать. Принцесса умрет? Ну и пусть. Едва я увижу, что этот ужас в самом деле грозит мне, как покончу самоубийством. У меня и яд давно приготовлен. Я недавно попробовал это зелье на одном карточном партнере. Прелесть что такое. Тот помер и не заметил. Чего же кричать-то? Чего беспокоиться обо мне?

Э м и л и я. Мы не о вас беспокоимся, а о принцессе.

К о р о л ь. Вы не беспокоитесь о своем короле?

П е р в ы й  м и н и с т р. Да, ваше превосходительство.

К о р о л ь. Ох! Как вы меня назвали?

П е р в ы й  м и н и с т р. Ваше превосходительство.

К о р о л ь. Меня, величайшего из королей, обозвали генеральским титулом? Да ведь это бунт!

П е р в ы й  м и н и с т р. Да! Я взбунтовался. Вы, вы, вы вовсе не величайший из королей, а просто выдающийся, да и только.

К о р о л ь. Ох!

П е р в ы й  м и н и с т р. Съел? Ха-ха, я пойду еще дальше. Слухи о вашей святости преувеличены, да, да! Вы вовсе не по заслугам именуетесь почетным святым. Вы простой аскет!

К о р о л ь. Ой!

П е р в ы й  м и н и с т р. Подвижник!

К о р о л ь. Ай!

П е р в ы й  м и н и с т р. Отшельник, но отнюдь не святой.

К о р о л ь. Воды!

Э м и л и я. Не давайте ему воды, пусть слушает правду!

П е р в ы й  м и н и с т р. Почетный папа римский? Ха-ха? Вы не папа римский, не папа, поняли? Не папа, да и все тут!

К о р о л ь. Ну, это уж слишком! Палач!

Э м и л и я. Он не придет, он работает в газете министра-администратора. Пишет стихи.

К о р о л ь. Министр, министр-администратор! Сюда! Обижают!

Входит министр-администратор. Он держится теперь необыкновенно солидно. Говорит не спеша, вещает.

А д м и н и с т р а т о р. Но почему? Отчего? Кто смеет обижать нашего славного, нашего рубаху-парня, как я его называю, нашего королька?

К о р о л ь. Они ругают меня, велят, чтобы я вас прогнал!

А д м и н и с т р а т о р. Какие гнусные интриги, как я это называю.

К о р о л ь. Они меня пугают.

А д м и н и с т р а т о р. Чем?

К о р о л ь. Говорят, что принцесса умрет.

А д м и н и с т р а т о р. От чего?

К о р о л ь. От любви, что ли.

А д м и н и с т р а т о р. Это, я бы сказал, вздор. Бред, как я это называю. Наш общий врач, мой и королька, вчера только осматривал принцессу и докладывал мне о состоянии ее здоровья. Никаких болезней, приключающихся от любви, у принцессы не обнаружено. Это первое. А во-вторых, от любви приключаются болезни потешные, для анекдотов, как я это называю, и вполне излечимые, если их не запустить, конечно. При чем же тут смерть?

К о р о л ь. Вот видите! Я же вам говорил. Доктору лучше знать, в опасности принцесса или нет.

А д м и н и с т р а т о р. Доктор своей головой поручился мне, что принцесса вот-вот поправится. У нее просто предсвадебная лихорадка, как я это называю.

Вбегает охотник.

О х о т н и к. Несчастье, несчастье! Доктор сбежал!

К о р о л ь. Почему?

А д м и н и с т р а т о р. Вы лжете!

О х о т н и к. Эй, ты! Я люблю министров, но только вежливых! Запамятовал? Я человек искусства, а не простой народ! Я стреляю без промаха!

А д м и н и с т р а т о р. Виноват, заработался.

К о р о л ь. Рассказывайте, рассказывайте, господин охотник! Прошу вас!

О х о т н и к. Слушаюсь, ваше величество. Прихожу я к доктору за успокоительными каплями — и вдруг вижу: комнаты отперты, ящики открыты, шкафы пусты, а на столе записка. Вот она!

К о р о л ь. Не смейте показывать ее мне! Я не желаю! Я боюсь! Что это такое? Палача отняли, жандармов отняли, пугают. Свиньи вы, а не верноподданные. Не смейте ходить за мною! Не слушаю, не слушаю, не слушаю! (Убегает, заткнув уши.)

А д м и н и с т р а т о р. Постарел королек…

Э м и л и я. С вами постареешь.

А д м и н и с т р а т о р. Прекратим болтовню, как я это называю. Покажите, пожалуйста, записку, господин охотник.

Э м и л и я. Прочтите ее нам всем вслух, господин охотник.

О х о т н и к. Извольте. Она очень проста. (Читает.) «Спасти принцессу может только чудо. Вы ее уморили, а винить будете меня. А доктор тоже человек, у него свои слабости, он жить хочет. Прощайте. Доктор».

А д м и н и с т р а т о р. Черт побери, как это некстати. Доктора, доктора! Верните его сейчас же и свалите на него все! Живо! (Убегает.)

Принцесса появляется на террасе. Она одета по-дорожному.

П р и н ц е с с а. Нет, нет, не вставайте, не трогайтесь с места, друзья мои! И вы тут, друг мой волшебник, и вы. Как славно! Какой особенный день! Мне все так удается сегодня. Вещи, которые я считала пропавшими, находятся вдруг сами собой. Волосы послушно укладываются, когда я причесываюсь. А если я начинаю вспоминать прошлое, то ко мне приходят только радостные воспоминания. Жизнь улыбается мне на прощание. Вам сказали, что я сегодня умру?

Х о з я й к а. Ох!

П р и н ц е с с а. Да, да, это гораздо страшнее, чем я думала. Смерть-то, оказывается, груба. Да еще и грязна. Она приходит с целым мешком отвратительных инструментов, похожих на докторские. Там у нее лежат необточенные серые каменные молотки для ударов, ржавые крючки для разрыва сердца и еще более безобразные приспособления, о которых не хочется говорить.

Э м и л и я. Откуда вы это знаете, принцесса?

П р и н ц е с с а. Смерть подошла так близко, что мне видно все. И довольно об этом. Друзья мои, будьте со мною еще добрее, чем всегда. Не думайте о своем горе, а постарайтесь скрасить последние мои минуты.

Э м и л ь. Приказывайте, принцесса! Мы всё сделаем.

П р и н ц е с с а. Говорите со мною как ни в чем не бывало. Шутите, улыбайтесь. Рассказывайте что хотите. Только бы я не думала о том, что случится скоро со мной. Оринтия, Аманда, вы счастливы замужем?

А м а н д а. Не так, как мы думали, но счастливы.

П р и н ц е с с а. Все время?

О р и н т и я. Довольно часто.

П р и н ц е с с а. Вы хорошие жены?

О х о т н и к. Очень! Другие охотники просто лопаются от зависти.

П р и н ц е с с а. Нет, пусть жены ответят сами. Вы хорошие жены?

А м а н д а. Не знаю, принцесса. Думаю, что ничего себе. Но только я так страшно люблю своего мужа и ребенка.

О р и н т и я. И я тоже.

А м а н д а. Что мне бывает иной раз трудно, невозможно сохранить разум.

О р и н т и я. И мне тоже.

А м а н д а. Давно ли удивлялись мы глупости, нерасчетливости, бесстыдной откровенности, с которой законные жены устраивают сцены своим мужьям…

О р и н т и я. И вот теперь грешим тем же самым.

П р и н ц е с с а. Счастливицы! Сколько надо пережить, перечувствовать, чтобы так измениться! А я все тосковала, да и только. Жизнь, жизнь… Кто это? (Вглядывается в глубину сада.)

Э м и л и я. Что вы, принцесса! Там никого нет.

П р и н ц е с с а. Шаги, шаги! Слышите?

О х о т н и к. Это… она?

П р и н ц е с с а. Нет, это он, это он!

Входит Медведь. Общее движение.

Вы… Вы ко мне?

М е д в е д ь. Да. Здравствуйте! Почему вы плачете?

П р и н ц е с с а. От радости. Друзья мои… Где же они все?

М е д в е д ь. Едва я вошел, как они вышли на цыпочках.

П р и н ц е с с а. Ну вот и хорошо. У меня теперь есть тайна, которую я не могла бы поведать даже самым близким людям. Только вам. Вот она: я люблю вас. Да, да! Правда, правда! Так люблю, что все прощу вам. Вам все можно. Вы хотите превратиться в медведя — хорошо. Пусть. Только не уходите. Я не могу больше пропадать тут одна. Почему вы так давно не приходили? Нет, нет, не отвечайте мне, не надо, я не спрашиваю. Если вы не приходили, значит, не могли. Я не упрекаю вас — видите, какая я стала смирная. Только не оставляйте меня.

М е д в е д ь. Нет, нет.

П р и н ц е с с а. За мною смерть приходила сегодня.

М е д в е д ь. Нет!

П р и н ц е с с а. Правда, правда. Но я ее не боюсь. Я просто рассказываю вам новости. Каждый раз, как только случалось что-нибудь печальное или просто примечательное, я думала: он придет — и я расскажу ему. Почему вы не шли так долго!

М е д в е д ь. Нет, нет, я шел. Все время шел. Я думал только об одном: как приду к вам и скажу: «Не сердитесь. Вот я. Я не мог иначе! Я пришел». (Обнимает принцессу.) Не сердитесь! Я пришел!

П р и н ц е с с а. Ну вот и хорошо. Я так счастлива, что не верю ни в смерть, ни в горе. Особенно сейчас, когда ты подошел так близко ко мне. Никто никогда не подходил ко мне так близко. И не обнимал меня. Ты обнимаешь меня так, как будто имеешь на это право. Мне это нравится, очень нравится. Вот сейчас и я тебя обниму. И никто не посмеет тронуть тебя. Пойдем, пойдем, я покажу тебе мою комнату, где я столько плакала, балкон, с которого я смотрела, не идешь ли ты, сто книг о медведях. Пойдем, пойдем.

Уходят, и тотчас же входит хозяйка.

Х о з я й к а. Боже мой, что делать, что делать мне, бедной! Я слышала, стоя здесь за деревом, каждое их слово и плакала, будто я на похоронах. Да так оно и есть! Бедные дети, бедные дети! Что может быть печальнее! Жених и невеста, которым не стать мужем и женой.

Входит хозяин.

Грустно, правда?

Х о з я и н. Правда.

Х о з я й к а. Я люблю тебя, я не сержусь, но зачем, зачем затеял ты все это!

Х о з я и н. Таким уж я на свет уродился. Не могу не затевать, дорогая моя, милая моя. Мне захотелось поговорить с тобой о любви. Но я волшебник. И я взял и собрал людей и перетасовал их, и все они стали жить так, чтобы ты смеялась и плакала. Вот как я тебя люблю. Одни, правда, работали лучше, другие хуже, но я уже успел привыкнуть к ним. Не зачеркивать же! Не слова — люди. Вот, например, Эмиль и Эмилия. Я надеялся, что они будут помогать молодым, помня свои минувшие горести. А они взяли да и обвенчались. Взяли да и обвенчались! Ха-ха-ха! Молодцы! Не вычеркивать же мне их за это. Взяли да и обвенчались, дурачки, ха-ха-ха! Взяли да и обвенчались!

Садится рядом с женой. Обнимает ее за плечи. Говорит, тихонько покачивая ее, как бы убаюкивая.

Взяли да и обвенчались, дурачки такие. И пусть, и пусть! Спи, родная моя, и пусть себе. Я, на свою беду, бессмертен. Мне предстоит пережить тебя и затосковать навеки. А пока — ты со мной, и я с тобой. С ума можно сойти от счастья. Ты со мной. Я с тобой. Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придет конец. Слава безумцам, которые живут себе, как будто они бессмертны, — смерть иной раз отступает от них. Отступает, ха-ха-ха! А вдруг ты и не умрешь, а превратишься в плющ, да и обовьешься вокруг меня, дурака. Ха-ха-ха! (Плачет.) А я, дурак, обращусь в дуб. Честное слово. С меня это станется. Вот никто и не умрет из нас, и все кончится благополучно. Ха-ха-ха! А ты сердишься. А ты ворчишь на меня. А я вон что придумал. Спи. Проснешься — смотришь, и уже пришло завтра. А все горести были вчера. Спи. Спи, родная.

Входит охотник. В руках у него ружье. Входят его ученик, Оринтия, Аманда, Эмиль, Эмилия.

Горюете, друзья?

Э м и л ь. Да.

Х о з я и н. Садитесь. Будем горевать вместе.

Э м и л и я. Ах, как мне хотелось бы попасть в те удивительные страны, о которых рассказывают в романах. Небо там серое, часто идут дожди, ветер воет в трубах. И там вовсе нет этого окаянного слова «вдруг». Там одно вытекает из другого. Там люди, приходя в незнакомый дом, встречают именно то, чего ждали, и, возвращаясь, находят свой дом неизменившимся, и еще ропщут на это, неблагодарные. Необыкновенные события случаются там так редко, что люди не узнают их, когда они приходят все-таки наконец. Сама смерть там выглядит понятной. Особенно смерть чужих людей. И нет там ни волшебников, ни чудес. Юноши, поцеловав девушку, не превращаются в медведя, а если и превращаются, то никто не придает этому значения. Удивительный мир, счастливый мир… Впрочем, простите меня за то, что я строю фантастические замки.

Х о з я и н. Да, да, не надо, не надо! Давайте принимать жизнь такой, как она есть. Дождики дождиками, но бывают и чудеса, и удивительные превращения, и утешительные сны. Да, да, утешительные сны. Спите, спите, друзья мои. Спите. Пусть все кругом спят, а влюбленные прощаются друг с другом.

П е р в ы й  м и н и с т р. Удобно ли это?

Х о з я и н. Разумеется.

П е р в ы й  м и н и с т р. Обязанности придворного…

Х о з я и н. Окончились. На свете нет никого, кроме двух детей. Они прощаются друг с другом и никого не видят вокруг. Пусть так и будет. Спите, спите, друзья мои. Спите. Проснетесь — смотришь, уже и пришло завтра, а все горести были вчера. Спите. (Охотнику.) А ты что не спишь?

О х о т н и к. Слово дал. Я… Тише! Спугнешь медведя!

Входит принцесса. За ней Медведь.

М е д в е д ь. Почему ты вдруг убежала от меня?

П р и н ц е с с а. Мне стало страшно.

М е д в е д ь. Страшно? Не надо, пойдем обратно. Пойдем к тебе.

П р и н ц е с с а. Смотри: все вдруг уснули. И часовые на башнях. И отец на троне. И министр-администратор возле замочной скважины. Сейчас полдень, а вокруг тихо, как в полночь. Почему?

М е д в е д ь. Потому, что я люблю тебя. Пойдем к тебе.

П р и н ц е с с а. Мы вдруг остались одни на свете. Подожди, не обижай меня.

М е д в е д ь. Хорошо.

П р и н ц е с с а. Нет, нет, не сердись. (Обнимает Медведя.) Пусть будет, как ты хочешь. Боже мой, какое счастье, что я так решила. А я, дурочка, и не догадывалась, как это хорошо. Пусть будет, как ты хочешь. (Обнимает и целует его.)

Полный мрак. Удар грома. Музыка. Вспыхивает свет.

Принцесса и Медведь, взявшись за руки, глядят друг на друга.

Х о з я и н. Глядите! Чудо, чудо! Он остался человеком!

Отдаленный, очень печальный, постепенно замирающий звук бубенчиков.

Ха-ха-ха! Слышите? Смерть уезжает на своей белой лошаденке, удирает несолоно хлебавши! Чудо, чудо! Принцесса поцеловала его — и он остался человеком, и смерть отступила от счастливых влюбленных.

О х о т н и к. Но я видел, видел, как он превратился в медведя!

Х о з я и н. Ну, может быть, на несколько секунд, — со всяким это может случиться в подобных обстоятельствах. А потом что? Гляди: это человек, человек идет по дорожке со своей невестой и разговаривает с ней тихонько. Любовь так переплавила его, что не стать ему больше медведем. Просто прелесть, что я за дурак. Ха-ха-ха! Нет уж, извини, жена, но я сейчас же, сейчас же начну творить чудеса, чтобы не лопнуть от избытка сил. Раз! Вот вам гирлянды из живых цветов! Два! Вот вам гирлянды из живых котят! Не сердись, жена! Видишь: они тоже радуются и играют. Котенок ангорский, котенок сиамский и котенок сибирский, а кувыркаются, как родные братья, по случаю праздника! Славно!

Х о з я й к а. Так-то оно так, но уж лучше бы сделал ты что-нибудь полезное для влюбленных. Ну, например, превратил бы администратора в крысу.

Х о з я и н. Сделай одолжение! (Взмахивает руками.)

Свист, дым, скрежет, писк.

Готово! Слышишь, как он злится и пищит в подполье? Еще что прикажешь?

Х о з я й к а. Хорошо бы и короля… подальше бы. Вот это был бы подарок. Избавиться от такого тестя!

Х о з я и н. Какой он тесть! Он…

Х о з я й к а. Не сплетничай в праздник! Грех! Преврати, родной, короля в птичку. И не страшно, и вреда от него не будет.

Х о з я и н. Сделай одолжение! В какую?

Х о з я й к а. В колибри.

Х о з я и н. Не влезет.

Х о з я й к а. Ну тогда — в сороку.

Х о з я и н. Вот это другое дело. (Взмахивает руками.)

Сноп искр. Прозрачное облако, тая, пролетает через сад.

Ха-ха-ха! Он и на это не способен. Не превратился он в птичку, а растаял как облачко, будто его и не было.

Х о з я й к а. И это славно. Но что с детьми? Они и не глядят на нас. Дочка! Скажи нам хоть слово!

П р и н ц е с с а. Здравствуйте! Я видела уже вас всех сегодня, но мне кажется, что это было так давно. Друзья мои, этот юноша — мой жених.

М е д в е д ь. Это правда, чистая правда!

Х о з я и н. Мы верим, верим. Любите, любите друг друга, да и всех нас заодно, не остывайте, не отступайте — и вы будете так счастливы, что это просто чудо!

З а н а в е с